Эшли Смит — Открытая левая http://openleft.ru Один шаг действительного движения важнее целой дюжины программ (Маркс) Tue, 07 May 2024 14:24:15 +0000 ru-RU hourly 1 https://wordpress.org/?v=4.9.25 Кризис в Ираке. Горькие плоды войны и оккупации http://openleft.ru/?p=4167 http://openleft.ru/?p=4167#comments Sat, 20 Sep 2014 09:20:41 +0000 http://openleft.ru/?p=4167 Боевик ИГИЛ казнит американского журналиста Джеймса Фоли.

Боевик ИГИЛ казнит британца Дэвида Хейнса.

Ирак стоит на грани еще одной гражданской войны и возможного распада государства. Исламское государство Ирака и Леванта (ИГИЛ) захватило несколько иракских городов и пытается создать на занятых территориях т.н. суннитский халифат. Курдский региональный комитет занял город Киркук и ждет возможности заявить о праве курдов как угнетенной нации на провозглашение независимости. Шиитский премьер-министр Нури Аль-Малики контролирует сейчас лишь центральные и южные районы страны.

Чтобы помочь иракским властям удержать под контролем страну, США направили туда военные корабли и части особого назначения. Иран также отправил специалистов и войска. Не осталась в стороне и Россия — она продала войскам Малики самолеты для использования против ИГИЛ. Саудовская Аравия и Иордания дислоцировали войска на границах, чтобы не дать халифату распространиться на их территории. Режим Башара Ассада в Сирии совершает авианалеты против ИГИЛ. Израиль, тем временем, воспользовался ситуацией и выступил против Хамаса в Газе. Весь порядок на Ближнем Востоке, который после Первой мировой войны поддерживали империалистические режимы Франции и Британии, а после Второй мировой войны – США, – оказался серьезно дестабилизирован.

Неоконсервативные архитекторы иракской войны из окружения президента Джорджа Буша попытались возложить ответственность за этот кризис на администрацию Обамы. Например, Дик Чейни покинул свой тайный бункер и вместе с дочерью принялся разоблачать нынешнего президента. Оба поджигателя войны безо всякой иронии заявляют: «Трудно припомнить, когда ошибки президента США обходились бы так дорого столь многим людям». На самом деле, львиная доля вины за кризис лежит на Буше, Чейни и неоконах. Это они с помощью лжи развязали войну в Ираке, спровоцировали жестокую оккупацию, разрушившую страну, использовали религиозную рознь, чтобы разделять и контролировать иракское сопротивление, тем самым дестабилизируя регион. Обама просто шел по их стопам.

Источник нынешнего хаоса на Ближнем Востоке – американский империалистический проект в Ираке, объединивший республиканцев и демократов, а вовсе не какая-то непреходящая религиозная рознь в арабском мире. Дальнейшее вмешательство США или конкурирующих держав, таких как Китай или Россия, только усугубит кризис.

Империалисты делят регион

Раздел Ближнего Востока по соглашению Сайкса-Пико (1916).

Раздел Ближнего Востока по тайному соглашению Сайкса-Пико (1916).

Глубинные корни кризиса в Ираке и во всем регионе нужно искать в империалистическом дележе Оттоманской империи после Первой мировой войны. Посредством тайных соглашений вроде соглашения Сайкса-Пико Великобритания и Франция с помощью специально выбранных арабских правителей разделили регион на отдельные государства. Они искусственно раскололи народы, признав за одними право на свою государственность, а другим отказав в нем, например, курдам, подвергавшимся непрерывному национальному угнетению.

Британия посредством декларации Бальфура инициировала также основание Израиля как колониального государства, присвоившего земли местного палестинского населения. В 1948 году сионисты при полной поддержке ООН провозгласили государство Израиль. За последующие десятилетия множество палестинцев было изгнано со своих земель[ref]Подробнее об империалистическом разделе региона см. David Fromkin. A Peace to End All Peace: the Fall of the Ottoman Empire and the Creation of the Modern Middle East. New York: Avon Books, 1989.[/ref]. После победы во Второй мировой войне на смену европейским гегемонам на Ближнем Востоке пришли США. Сначала Штаты постарались взять под контроль только что открытые нефтяные месторождения в Саудовской Аравии, которую госдепартамент назвал «гигантским источником стратегической власти и одним из величайших материальных богатств в мировой истории»[ref]Цитата по: Joe Stork. Middle East Oil and the Energy Crisis. New York: Monthly Review Press, 1975. P. 34.[/ref]. В связи с концом колониальной власти и подъемом независимых и формально независимых государств в регионе Штаты стремились свести на нет любое проявление арабского национализма, как и советское влияние, поддерживая с этой целью реакционные диктатуры и монархии. В 1954 году Штаты организовали путч в Иране, в результате которого к власти пришел шах-диктатор Пахлави. Американская администрация использовала сионистское государство в качестве сторожевого пса, охраняющего порядок в регионе, особенно после победы Израиля в войне 1967 года.

Таким образом, борясь с националистическими и светскими левыми движениями, угрожавшими американской гегемонии, США поддерживали исламский фундаментализм в Саудовской Аравии и Пакистане для подрыва революционных сил на Ближнем Востоке[ref]О причастности США к росту исламского фундаменталихма см.Robert Dreyfuss. The Devil’s Game: How the United States Helped Unleash Fundamentalist Islam. New York: Owl Books, 2005.[/ref].

В период после Второй мировой войны американская гегемония в регионе строилась на отношениях с тремя государствами — Саудовской Аравией, Ираном и Израилем. Во время Холодной войны США с помощью кнута и пряника пытались привлечь в свой лагерь другие арабские диктаторские режимы, например, режим Анвара Садата в Египте. Вашингтон стал бастионом контрреволюции в регионе — врагом национального освобождения, рабочего движения и демократии.

Порядок, навязанный США, рухнул в 1979 году, когда шах был свергнут иранской революцией. Каким бы реакционным ни был режим аятоллы Хомейни, он был безусловным врагом США. Одновременно в Афганистане США, Пакистан и Саудовская Аравия поддерживали борьбу муджахеддинов-фундаменталистов против сталинистского режима, чем спровоцировали СССР на вторжение и оккупацию страны. Президент Картер использовал это вторжение для оправдения новой политики прямой военной интервенции на Ближнем Востоке. В 1980 году он заявил в докладе Конгрессу: «Давайте совершенно честно заявим свою позицию: попытки любой сторонней силы добиться контроля над Персидским заливом будут восприняты как вызов жизненным интересам США, и мы будем противостоять им любыми способами, в том числе с помощью военной силы».

Доктрина Картера укрепляла военное присутствие США на Ближнем Востоке, в первую очередь, в Ираке. Сменивший Картера Рональд Рейган продолжал финансировать и вооружать исламский фундаментализм в Афганистане, в том числе основателя Аль-Кайеды Осаму Бин Ладена[ref] См. John Cooley. Unholy Wars: Afghanistan, America and International Terrorism. New York: Pluto Press, 2002.[/ref]. Рейган также поддерживал войну Саддама Хусейна с Ираном, которая, приведя к патовой ситуации, успела унести жизни более 1 млн человек.

Разоренный Ирак остался в 14-миллиардном долгу перед Кувейтом. Выплатить долг не было возможности, и Саддам Хусейн вторгся в Кувейт, чтобы захватить нефтяные скважины, разграбить банки и взять под контроль порт для экспорта нефти. Хуссейн ошибочно полагал, будто США дали ему зеленый свет, после слов, сказанных ему американским послом Эйприлом Глэспи: «У нас нет мнения по поводу внутриарабских конфликтов, в том числе, по поводу ваших разногласий с Кувейтом насчет границ».

Буш и бойня в Заливе

Война в Заливе: американский солдат на фоне горящих нефтяных месторождений.

Война в Заливе: американский солдат на фоне горящих нефтяных месторождений.

Буш-старший понял, что его прежний союзник сорвался с поводка и стал представлять угрозу американскому господству. Тогда Буш развязал войну в Заливе, чтобы выбить Ирак из Кувейта. Бывший рейгановский секретарь по безопасности Лоуренс Корб так сформулировал мотивы США: «Если бы Кувейт выращивал морковь, — вот тогда нам было бы плевать».

Буш провозгласил, что война в Заливе — это начало «нового мирового порядка». После краха советского режима в Восточной Европе новая большая стратегия США состояла в том, чтобы закрепиться в качестве единственного центра мировой власти, который бы навязывал неолиберальную экономику и громил любые «страны-изгои», стоящие у него на пути. Республиканские и демократические администрации использовали как многостороннюю, так и одностороннюю тактику для навязывания однополярного порядка, пришедшего на смену биполярному времен Холодной войны.

США препятствовали превращению Ирака под началом Саддама Хусейна в ближневосточного регионального лидера. Госсекретарь США Джеймс Бейкер якобы сказал министру иностранных дел Ирака Тарику Азизу в 1991 году, что США отправит Ирак обратно в «каменный век». Штаты начали сознательно уничтожать иракскую инфраструктуру бомбежками в августе 1990 года и последующим наземным наступлением с целью выбить силы Ирака из Кувейта. 100 тыс. человек были убиты и еще 300 тыс. ранены. Но американская администрация приняла решение не свергать правительство Хусейна. Ослабленный диктатор был для них предпочтительнее других возможных лидеров, которые могли бы выйти из-под контроля и дестабилизировать регион.

Таким образом, Буш, хотя и подбивал шиитов и курдов Ирака к восстанию против режима, сам предпочел не оказывать помощь восстанию, а лишь наблюдал за гибелью тысяч людей от рук иракской армии. Затем он объявил северную (курдскую) и южную (шиитскую) части страны бесполетными зонами, тем самым начав процесс раздробления иракской нации. Курды использовали прикрытие со стороны американских воздушных сил для развития собственной экономики и закладывания фундамента собственного государства.

Смертоносные санкции

Министр обороны США Дональд Рамсфелд встречается с Саддамом Хусейном, 1983.

Министр обороны США Дональд Рамсфелд встречается с Саддамом Хусейном, 1983.

Буш-старший и сменивший его Билл Клинтон выбрали политику двойного сдерживания по отношению к Ираку и Ирану. Они ввели с одобрения ООН санкции против обеих стран. В случае Ирака они запретили всю продукцию, имеющую двойное назначение, то есть все, что может быть использовано как в мирных, так и в военных целях. На практике это означало запрет на импорт многих товаров — от карандашей до лекарств, необходимых для лечения рака[ref]Подробно об американских санкциях см. Iraq Under Siege. Boston: South End Press, 2003.[/ref]. Они заставили иракский режим допустить инспекторов по оружию на свою территорию и регулярно бомбили каждый раз, когда Саддам Хусейн не повиновался их имперским приказам.

Эти санкции продолжали опустошать Ирак, и без того уже разрушенный войной. По оценкам ООН, от их последствий умерло 500 тыс. детей. Лесли Шталь, оппонируя с этической точки зрения госсекретарю Клинтона Мадлен Олбрайт в программе «60 минут», спрашивала: «Мы слышали о том, что полмиллиона детей умерли. Я думаю, это больше, чем погибло в Хиросиме. Вы считаете, что это необходимая цена»? Олбрайт ответила: «Я думаю, что это был тяжелый выбор, но цена, мы думаем, цена была приемлемой».

Точку зрения меньшинства внутри американского правящего класса выражали такие люди, как замминистра обороны Пол Вулфовиц, который, как и другие, назвавшие себя неоконсерваторами («неоконами»), создавал проект «нового американского века», добиваясь активной политики США по смене режимов в Ираке и во всем регионе. Но Буш-старший и Клинтон не поддержали их. Усиливая политику двойного сдерживания, США разместили военные базы по всему Ближнему Востоку, включая Саудовскую Аравию. Это судьбоносное решение спровоцировало бывшего американского агента влияния бен Ладена отдать приказ Аль-Кайеде атаковать американские объекты.

Международное движение заставило Вашингтон ослабить санкции. Ирак и Иран воспользовались этим положением, чтобы выстроить систему как законных, так и основанных на правилах «черного рынка» торговых отношений с рядом стран. Политика двойного сдерживания не работала. Во время этого политического кризиса «неоконы» агитировали за принятие альтернативной стратегии, подразумевающей полную смену режима в Ираке. Под их давлением Клинтон убедил Конгресс принять закон об «Освобождении Ирака» в 1998 году, который подтверждал приверженность США идее свержения Саддама Хусейна.

Заявление Клинтона о том, что Ирак представляет угрозу для США, было ложью. После двух десятилетий войн и санкций Ирак, ранее сравнимый по уровню жизни с Грецией, стал по этому показателю ближе к африканским странам южнее Сахары. Инспекторы ООН действительно лишили иракцев возможности производить оружие массового поражения. Это был нищий народ, продолжавший находится под властью диктатора, презираемого во всех слоях общества.

Имперские амбиции Буша-младшего

Неоконы: Буш, Чейни, Рамсфелд.

Неоконы: Буш, Чейни, Рамсфелд.

Джордж Буш-младший пришел к власти вместе с целой группой неоконсерваторов, заполнивших нижний уровень президентской администрации. Когда 11 сентября 2001 года Аль-Кайеда атаковала ВТЦ и Пентагон, неоконсерваторы воспользовались трагедией для того, чтобы убедить Буша объявить т.н. «войну с террором».

США хотели уничтожить Аль-Кайеду, но этот проект был второстепенным по отношению к главной цели – преобразованию и подчинению всего Ближнего Востока. Поставив под контроль этот регион, Вашингтон намеревался достичь преобладания над всеми соперниками, особенно Китаем, экономика которого зависит от добываемой на Ближнем Востоке нефти. Таким образом США обеспечили бы себе абсолютный контроль над однополярным мировым порядком и открыли бы, по выражению неоконсерваторов, «новый американский век».

Буш-младший также стремился разрушить картель ОПЕК, приватизировать государственную нефтяную промышленность региона – открыв ее для ТНК, — повысить производительность нефтяного сектора и тем самым снизить стоимость нефти[ref]См.Michael Schwartz. War Without End. Chicago: Haymarket Books, 2008. P. 20–27.[/ref]. Чтобы достичь этих целей, Буш намеревался свергнуть Саддама Хусейна, а затем изменить власть в Сирии и Иране. Британский чиновник, близкий к администрации Буша, заметил в интервью с «Ньюсвик»: «В Багдад хотят все. Но настоящие люди хотят в Тегеран». Целью Буша было сформировать уступчивые неолиберальные демократии по всему Ближнему Востоку, которые стали бы союзниками США.

Официальные лица США постоянно лгали, оправдывая имперский проект. Они говорили, что у Саддама Хусейна есть оружие массового поражения и он сотрудничает с Аль-Кайедой. Все это, разумеется, было неправдой. Бывший председатель ФРС Алан Гринспен без обиняков сказал: «Все знают: война в Ираке – это по большей части про нефть»[ref]Alan Greenspan. The Age of Turbulence. New York: Penguin Press, 2007.[/ref].

Лидеры Демократической партии, включая Хиллари Клинтон, сделали «трудный выбор», поддержав войну в Ираке. Корпоративные СМИ, особенно «Нью-Йорк Таймс», не колеблясь повторяли ложь Буша. Но возникло массовое антивоенное движение, противостоявшее планам истеблишмента начать вторжение: 15 февраля 2003 года десятки миллионов людей по всему миру вышли на улицу против приближающейся войны. Буш проигнорировал протесты, заявив, что учитывать их при принятии решений – все равно что основываться на опросе фокус-группы.

Буш обошел ООН и сформировал т.н. «коалицию желающих». В числе «желающих» оказались только Великобритания и еще пара добровольцев. Остальные были слабыми государствами, чьего участия в войне США добились, купив или запугав их. Чтобы заручиться поддержкой ближневосточных режимов, США исключили из конфликта Израиль. 19 марта 2003 года началась операция «Шок и трепет» — одновременная бомбардировка и вторжение наземных войск. 5 апреля, за четыре дня до прекращения первой фазы вторжения, «Индепендент» сообщил, что «коалиция» «запустила 725 крылатых ракет «Томагавк», совершила 18 тыс. боевых вылетов, сбросила 50 кассетных бомб и использовала 12 тыс. единиц высокоточных боеприпасов».

Оккупация и сопротивление

Операция

Операция «Шок и трепет».

16 марта 2003 года в программе Эн-Би-Си «Встреча с прессой» вице-президент США Дик Чейни заявил, что американских солдат в Ираке будут приветствовать как «освободителей». Чтобы подтверить собственные фантазии, армия США провела ряд пропагандистских мероприятий вроде знаменитого обрушения статуи Хусейна на площади Фирдоус в Багдаде. Разумеется, большинство иракцев были рады увидеть, как пал их угнетатель. Даже устрашающая Республиканская гвардия не стала защищать его режим. Но никто из иракцев не радовался американской оккупации.

Шиитское население надеялось получить религиозные права и, составляя в стране большинство, определять ее будущее. Сунниты боялись, что будут наказаны за то, что гораздо больше других поддерживали партию Хусейна «Баас». Только курды были относительно удовлетворены, надеясь, что им удастся создать независимое государство (курдские районы на севере Ирака уже добились определенной автономии в пределах бесполетной зоны, которую установили США после первой войны в Заливе). Но США выступили против независимого Курдистана, предпочтя сохранить Ирак как единое государство в интересах американского союзника – Турции.

США быстро антагонизировали как суннитские, так и шиитские правящие круги и их сторонников. Наместник Буша в Ираке Пол Бремер инициировал неолиберальные реформы иракской государственнической экономики, приватизируя все, до чего мог дотянуться. Но на месте старой экономики он не построил ничего нового, погрузив в еще большую бедность население, и так бывшее в отчаянном положении. Обещание, что приватизированная нефтяная отрасль заплатит за послевоенное восстановление, так никогда и не было выполнено.

Первые три приказа Бремера встретили массовое сопротивление. Приказ №1 уволил всех членов «Баас» с госслужбы. Поскольку социальной базой режима Хусейна было суннитское население и занятость напрямую зависела от членства в «Баас», суннитские специалисты и работники были уволены отовсюду – от госаппарата до системы образования. Они сразу же стали против оккупации.

Приказ №2 распустил 450-тысячную иракскую армию, единственный национальный институт, не разделенный по религиозному признаку. Многие офицеры, в основном сунниты, участвовали в организации партизанского сопротивления. Призванные в армию шииты остались без средств к существованию в разоренной экономике.

Приказ №3 отложил выборы и фактически установил колониальную оккупацию страны. Это возмутило шиитские правящие круги, которые намеревались взять власть. В целом, приказы Бремера спровоцировали начало распыленной национально-освободительной борьбы.

Сунниты инициировали поддерживаемую народом герилью, которую возглавили исламисты, бывшие члены «Баас» и племенные элиты. Шиитский лидер Муктада аль-Садр запустил кампанию массовых демонстраций, требуя выборов и прекращения оккупации. Несмотря на объявленную еще в 2003 году победу, колониальная война Буша против иракского народа только начиналась.

Буш поощряет религиозные конфликты в Ираке

abughraibhoodАмериканские оккупанты ответили на освободительную борьбу жестокими репрессиями. Они провели зачистки суннитских районов, арестовали тысячи человек, бросили их в старые тюрьмы Хусейна, такие как Абу-Грейб, и пытками добивались нужной им информации. Одна из фотографий, снятая американским охранником, зафиксировала кошмарную сцену унижения пленников: стоящий на деревянном ящике мужчина с закрытым капюшоном смертника лицом, к кистям широко расставленных рук которого присоединены электрические провода, идущие к стенной розетке. Эта фотография быстро стала новым символом американской оккупации страны, заменив срежиссированное свержение статуи Саддама Хуссейна.

Оккупанты также репрессировали и шиитское сопротивление, движение «Садр», постоянно арестовывая его активистов, что склоняло «садристов» к альянсу с суннитскими повстанцами. Когда США поняли, что таким образом они объединят силы сопротивления, они обратились к проверенному методу «разделяй и властвуй», — в данном случае играя на противоречиях между религиозными группами.

Первым делом американцы организовали систему парламентских выборов и распределения должностей в исполнительной власти по аналогии с ливанской, где посты в органах власти распределяются по национальным и религиозным квотам. Это свело иракскую политику к борьбе соответствующих групп. Когда эта система была введена в действие, суннитская элита осознала, что теперь сунниты стали меньшиством, и они проиграют в этой системе шиитам, которые являются большей по численности группой. Это стало поводом для бойкота выборов суннитами, в результате чего шиитские религиозные партии, такие как Высший исламский совет Ирака и партия «Дава» премьера Малики, установили контроль над центральным правительством и так и не расставались с ним.

Далее, США использовали поистине ахиллесову пяту любой надежды на мир в Ираке – появление в стране ячеек Аль-Кайеды. Что бы не утверждала бушевская пропаганда, режим Хусейна не имел к этой группировке никакого отношения и ячеек в Ираке у нее не было. Выходец из Иордании Абу Муса аль-Заркави сформировал такую ячейку только в конце 2004 года. Эти фанатики нападали на иракских шиитов и их святыни.

В ответ шиитские партии создали свои вооруженные формирования: «Армию Махди» (партия «Садр») и «Бригаду Бадр» при Высшем исламском совете. В растущем хаосе эти вооруженные группы использовались шиитами для защиты своего населения и мест поломничества. Вашингтон далее использовал так называемый «сальвадорский вариант»: шиитское ополчение было включено в официальные силы безопасности Ирака, но приказывали им уже не только атаковать Аль-Кайеду, но и проводить силовые меры против суннитского сопротивления и гражданских лиц.

Религиозная гражданская война в Ираке

Гражданская война в Ираке 2006-2008.

Гражданская война в Ираке 2006-2008.

Итак, США спровоцировали беспрецедентный в истории Ирака конфликт. Хотя режим Хусейна и опирался в основном на суннитскую элиту, среди руководителей были и шииты – Саддам не был тираном, правящим по конфессиональному принципу. До оккупации смешанные браки между суннитами и шиитами встречались очень часто. Единственной систематически угнетаемой группой при Саддаме были курды.

Конфессиональная рознь, поощряемая Бушем, вылилась в гражданскую войну между суннитами и шиитами, бушевавшую в 2006-2008 годах. На пике конфликта число жертв достигало 3 тыс. в месяц. Столкновения привели к наплыву беженцев в соседние Иорданию и Сирию (2 млн. человек) и еще 2 млн. беженцев было в самом Ираке. Багдад, в итоге, из практически суннитского города превратился в преимущественно шиитский.

Когда в итоге Ирак оказался на грани распада, Буш предпринял широко разрекламированную силовую операцию – ввод дополнительных 20 тыс. солдат (в основном в Багдад), что якобы должно было положить конец войне. Это было очередной ложью Джорджа Буша-младшего: в реальности шиитское ополчение уже выигрывало войну и столкновения утихали. Суннитские лидеры прекратили бои с центральной властью и сформировали т.н. «Советы пробуждения» — вооруженные группы, боровшиеся с Аль-Кайедой.

Буш поддержал эти вооруженные отряды, став платить им зарплату и обещая заставить премьера Ирака Нури аль-Малики интегрировать их бойцов в иракскую армию (и положить конец направленной против суннитов политике чистки остатков партии «Баас»). Но Малики отказался от предложения Буша, что не помешало последнему продолжать поддерживать Малики, выбранного американцами на должность премьера в 2006 году. Заручившись поддержкой одновременно США и Ирана, Малики был намерен построить государство с доминированием шиитской конфессии.

Конфессиональные конфликты охватывают регион

«Шиитский полумесяц» в регионе.

К 2008 году имперские мечтания Джорджа Буша о смене всех режимов на Ближнем Востоке окончательно рухнули. И в Афганистане, и в Ираке США испытывали унизительные неудачи. Вдобавок, Израиль в 2006 годуы проиграл Хезболле войну в Ливане. Крупный военный дипломат и исследователь в области безопасности и стратегии генерал Уильям Одом назвал бушевское вторжение в Ирак «самой большой стратегической катастрофой в американской истории».

Война в Ираке не смогла закрепить мировое господство США, но, наоборот, способствовала относительному упадоку американского империализма, обнаружив его растущую слабость на фоне международных и региональных конкурентов. Китай и другие амбициозные державы начали утверждать свое влияние в различных частях мира.

По иронии судьбы, на Ближнем Востоке основным выгодополучателем от американского провала стал Иран. Тегеран обзавелся новым союзником в лице Малики в Ираке, что расширило круг его традиционных партнеров – Асада в Сирии, движения Хезболла в Ливане и, какое-то время, партии Хамас в Палестине. Иран также укрепил торговые связи с главными империалистическими противниками США – Китаем и Россией, и с врагом Вашингтона в Латинской Америке – Венесуэлой.

В результате кризиса имперского проекта Джорджа Буша Америке пришлось вернуться к «стратегии баланса сил», применяя ее для сдерживания Ирана и «Шиитского полумесяца» (зона расселения шиитов на Ближнем Востоке от Ирана до Ливана – прим.ред.) Обратившись к Саудовской Аравии и другим суннитским монархиям Персидского Залива в поиске союзников против активизирующегося Ирана, Буш обострил межконфессиональную рознь в регионе, в том числе и ранее созданный им конфликт в Ираке. Разумеется, Израиль не оставался в стороне, требуя, чтобы США нанесли авиаудары по объектам иранской гражданской ядерной программы.

Неудачи политики Обамы

Война в Афганистане.

Война в Афганистане.

Для реабилитации оказавшейся в кризисе империи правящие классы США обратились к демократам и Бараку Обаме. Новый президент пришел к власти в новой международной обстановке: однополярный мир исчез. Вместо него появлялся новый, многополярный и асимметричный мировой порядок, где США продолжали оставаться единственной сверхдержавой, но с Китаем в роли возможного соперника на мировой сцене и с множеством соперников в отдельных регионах. Обаме, таким образом, пришлось вернуться к политике многосторонних альянсов, чтобы консолидировать возможных союзников США и таким образом попытаться сохранить американское доминирование. Он попытался сместить фокус внешнеполитических интересов от Ближнего Востока в сторону сдерживания Китая (стратегия «поворота в Азию») и искал способы сдерживания возросшей активности России в Восточной Европе и Центральной Азии.

Но усиливающиеся тем временем последствия бушевской «Войны с терроризмом» сделали такой поворот политики Обамы невозможным. Хотя и избегая наземного вторжения, Обама практически удвоил активность нанесения ударов при помощи атак беспилотных аппаратов в Пакистане, Йемене и в других странах. Он также повторил внезапное увеличение военного контингента Бушем, на этот раз в Афганистане и с меньшим успехом, так как ему не удалось ни победить Талибан, ни возродить страну. В Ираке, в конце концов, новый лидер США пошел путем Буша, поддерживая Малики и его шиитское государство, в то же время требуя от иракского премьера интегрировать суннитов во власть.

Достичь согласия в вопросе о суннитах от Малики не удалось, так же как не удалось добиться от Ирака подписания соглашения о статусе американских вооруженных сил, которое освобождало бы военнослужащих США от уголовной ответственности в оккупируемой ими стране. Малики и Иран, его основной союзник, стремились покончить с оккупацией, чтобы заняться консолидацией шиитского режима в Ираке. Оказавшись в тупике, Обама бесславно положил конец оккупации в декабре 2011 года, когда последний американский солдат покинул страну.

Публично Барак Обама называл иракскую войну США, которую он ранее критиковал, «успехом», «выдающимся достижением». Он браво заявлял, что Америка оставила «суверенный, стабильный, полагающийся на свои силы Ирак с представительной властью, выбранной его народом». В действительности же США, потратив 3 трлн долларов, потеряв 4,5 тыс. солдат убитыми и 30 тыс. ранеными, добились только разрушения Ирака. Около миллиона жителей страны стали жертвами империалистической войны за контроль над нефтью. Итогом войны стала шиитская диктатура в стране, расколотой религиозными конфликтами, и регион, находящийся на грани еще более глубокого кризиса.

Ирак продолжает двигаться по пути религиозного противостояния

Малики встречается с Обамой.

Малики встречается с Обамой.

Освободившись от американской опеки, Малики приступил к настоящим чисткам в отношении своих конкурентов-суннитов. Он начал репрессии бюрократов-суннитов, называя их баасистами и пособниками террористов. Малики даже обвинил в причастности к терроризму вице-президента Тарика Аль-Хашеми. После того так Хашеми вынужден был бежать в Турцию, иракское правительство организовало заочный суд, приговоривший его к смертной казни.

Малики также вступил в конфронтацию с региональными курдскими властями, которые стремились обойти прямые договора по нефтяным поставкам между иракским правительством и Турцией. Он оспорил контроль курдских властей над Киркуком и его огромными нефтяными запасами. Таким образом, пока США и американские корпоративные медиа перестали пристально следовать за развитием событий в Ираке, страна вступила в новый период религиозных и национальных конфликтов.

В ответ на репрессии Малики сунниты массово приняли участие в кампании ненасильственных протестов в 2012-2013 годах, которую некоторые даже стали называть «иракской весной». В какие-то моменты казалось, что сопротивление политике Малики способно объединить не только суннитов, но также курдов и шиитов, однако этого не произошло из-за отсутствия массовой организации, способной реализовать этот политический потенциал. В протестах суннитов приняли участие самые разные силы – от Иракской исламской партии до бывших баасистов из «Армии Накшбанди», племенных вождей из «Советов пробуждения», а также ИГИЛ. Все они требовали прекратить правительственные репрессии по религиозному принципу, а также справедливого перераспределения нефтяных доходов, часть которых должна была быть направлена на восстановление регионов с суннитским населением.

Подобно своим бывшим американским учителям, Малики ответил на протесты грубой силой. Он задействовал армию, состоящую преимущественно из шиитов, для подавления протестов, арестов и пыток по отношению к их участникам. Несмотря на публичную критику Малики со стороны Обамы, американцы продолжали оказывать шиитам финансовую и военную поддержку. Иран также увеличил военную поддержку правительству Малики, выделив ему на закупку вооружений в начале 2014 года дополнительные 195 млн долл.

Религиозная контрреволюция в регионе

Расколотая Сирия, февраль 2014.

Расколотая Сирия, февраль 2014.

Религиозное противостояние, которое американцы разжигали, рассчитывая использовать его в своих целях, сейчас переходит в стадию полномасштабной гражданской войны и дезинтеграции страны. Правящие классы всего региона, которые и раньше постоянно использовали религиозную рознь в борьбе за свои интересы, после 2011 года превратили религиозные спекуляции в часть контрреволюционной стратегии, направленной против социальных движений «арабской весны» — волны народных восстаний, свергнувших проамериканские диктатуры в Тунисе и Египте.

Эти восстания ставили не только вопрос о демократических переменах, но и о перераспределении богатств и принципиальной оппозиции американскому империалистическому диктату. США, изначально противодействовавшие «арабской весне», вскоре попытались ее возглавить и использовать восстания в своих интересах. Именно поэтому Обама оказал военную поддержку с воздуха ливийским повстанцам против Каддафи, который прежде мог выступать и как оппонент, и как союзник Америки.

Быстро осознав, что восстания угрожают его ключевым союзникам в регионе, и в первую очередь Саудовской Аравии, Вашингтон закрыл глаза на то, что саудовская армия жестко подавила шиитское восстание в соседнем Бахрейне (около 70% населения этой карликовой монархии составляют шииты, однако правящая династия является суннитской). Вскоре и остальные государства региона освоили новый курс, совмещавший репрессии и тактику в духе «разделяй и властвуй» по отношению к разным религиозным группам своего населения.

Сирия стала эпицентром этой контрреволюции, основанной на религиозной вражде. Так же, как и в монархиях Персидского залива, власть в этой стране на протяжении десятилетий находилась в руках одной семьи, контролировавшей большую часть экономики и жестко подавлявшей любую оппозицию. Революция здесь началась с ненасильственного народного восстания, объединившего все религиозные общины страны в борьбе с авторитаризмом Асада и неолиберальной экономической политикой.

Режим Асада, несмотря на рассказы его сталинистских апологетов, был основан на жесткой религиозной сегрегации. Весь силовой аппарат был укомплектован преимущественно представителями алавитского меньшинства (которое является специфической разновидностью шиизма), подавлявшими суннитское большинство. Асад ответил на революцию репрессиями и в полной мере использовал религиозные различия, чтобы разделить и подавить движение. Так, вначале он добился поддержки своих шиитских союзников, Ирана и ливанской Хезболлы, чтобы обеспечить оружие, советников и солдат для контрреволюционной войны в собственной стране (не стоит забывать и о поддержке Асада со стороны России и Китая). Затем Асад выпустил из тюрем сотни суннитских радикалов. Его идея заключалась в том, чтобы использовать исламистов как пятую колонну внутри революции, которая вначале была подчеркнуто религиозно индифферентна. Асад понимал, что исламисты немедленно начнут террор против алавитов и христиан, отталкивая их от революции и консолидируя вокруг режима. В этой ситуации он смог бы представить себя в качестве защитника прав меньшинств и сторонника секулярного национализма перед лицом исламистской угрозы, и резко сократить влияние светских и демократических сил в революции.

Администрация Обамы изначально поддержала революцию в Сирии, рассчитывая повторить тактику, которая уже использовалась в Ливии. Однако вскоре стало понятно, что американская интервенция в Ливии лишь увеличивает хаос, и после убийства Криса Стивенса, посла США в Триполи, было решено, что смена режима в Сирии не является главной задачей. Вместо этого Обама попытался реализовать в Сирии так называемую «йеменскую модель», в рамках которой происходит лишь смена одиозного лидера при сохранении политических основ самого режима. В соответствии с этой новой тактикой, Обама стал оказывать Свободной сирийской армии лишь минимальную поддержку, чтобы использовать ее в качестве дополнительного козыря в процессе ожидаемого дворцового переворота в Дамаске.

Но в то время как Обама уже отказался от идеи смены режима в Сирии, Саудовская Аравия, Кувейт и Катар продолжали рассчитывать именно на это. Эти государства по-прежнему усиленно снабжали оружием, деньгами и инструкторами исламистов, которые были четко нацелены на эскалацию гражданской войны в стране. Хуже того, исламистские круги в элитах стран Персидского залива спонсировали Фронт ан-Нусра (фактически сирийское подразделение Аль-Кайедыды) и только что созданное ИГИЛ.

Подъем Исламского государства Ирака и Ливанта

Территории, контролируемые ИГИЛ.

Территории, контролируемые ИГИЛ.

Фронт ан-Нусра перегруппировал разобщенные силы Аль-Кайеды в Ираке, которые перед этим были разгромлены «Советами пробуждения». Эта организация нашла новую благодатную почву в объятой гражданской войной Сирии. ИГИЛ появился в результате откола от Ан-Нусры группы, несогласной со стратегией руководства. В то время как Ан-Нусра провозгласила главной задачей борьбу против Асада в Сирии, лидер ИГИЛ Абу Бакр Аль-Багдади считал, что Сирию необходимо использовать лишь как базу для восстановления позиций в Ираке, который должен был стать центром халифата, распространяющего свою власть на весь регион. Эти разногласия, а также вооруженные атаки на сирийскую оппозицию со стороны ИГИЛ привели к исключению ИГИЛ из сети Аль-Кайеды.

Получив полную самостоятельность, ИГИЛ установило свой контроль над рядом сирийских городов, включая Ракку. Закрепившись в восточной части страны, они фактически создали протогосударство, обладающее собственной системой налогообложения, шариатскими судами и вооруженными силами, которые насчитывают примерно 15 тыс. человек. Но что еще важнее, ИГИЛ контролирует несколько нефтяных месторождений и перерабатывающих заводов, создавших экономическую базу для этого протогосударства.

ИГИЛ не собирается всерьез бороться с Асадом, но, напротив, установило с ним modus vivendi, доходящий до продажи нефти режиму в Дамаске. Со своей стороны, Асад воздерживается от прямого нападения на ИГИЛ (хотя эта ситуация легко может измениться). Он был, очевидно, доволен тем, что основные боевые действия ИГИЛ разворачивает против разных групп сирийской оппозиции – несмотря на то, что в районах, контролируемых Исламским государством, развернут террор против христиан и алавитов, которых считают «отступниками».

Покорив часть Сирии, ИГИЛ смогло накопить до 2 млрд долл., которые были инвестированы в военную экспансию на территорию Ирака. В разгаре суннитского восстания против правительства Малики ИГИЛ смогло сформировать временный альянс с бывшими баасистами из Армии Накшбанди и племенными лидерами из Советов пробуждения. Этот альянс смог нанести поражение иракской армии и захватить контроль над Фаллуджей и Рамади в начале 2014 года.

Этим летом ИГИЛ во главе того же альянса с армией в 30 тыс. человек смогло захватить Мосул. Иракская армия, на подготовку которой США потратили 25 млрд долл., по сути перестала существовать. В ней остались практически одни шииты, которые не доверяют своим командирам и не горят желанием отдавать свои жизни за правительство Малики.

После взятия Мосула ИГИЛ и его союзники выдвинулись на юг по направлению к Багдаду, захватив Тикрит и ряд других городов. Они смогли также установить контроль над границей с Сирией, Иорданией и Саудовской Аравией. После нескольких боестолкновений разной степени успешности им удалось захватить контроль над нефтеперерабатывающим заводом в Байжи, который обеспечивает топливом большинство суннитских регионов Ирака. После захвата этой территории они приняли новое название: Исламское государство, – и призвали всех суннитов вступать в свои ряды для войны за новый халифат.

Важно подчеркнуть, что Исламское государство не появилось в результате народного восстания. Суннитское население Ирака не оказывает ему массовой поддержки, хотя и рассматривает его как меньшее зло по сравнению с режимом Малики. Вопросом ближайшего времени остается – сможет ли сохраниться альянс, возглавляемый Исламским государством, равно как и его влияние на суннитское население, когда оно в полной мере почувствует на себе реакционную политику ИГИЛ. Пока Исламское государство не пыталось навязать в Ираке свою экстремистскую версию шариатского права, атаковать своих экс-баасистских или племенных союзников или начать систематические репрессии против религиозных меньшинств. Но эта ситуация может очень быстро измениться. По крайней мере, уже было несколько сообщений о конфликтах внутри альянса, а также о зачистках христиан, которые практиковало Исламское государство после захвата Мосула.

Накануне новой гражданской войны

ИГИЛ захватывает американские

ИГИЛ захватывает американские «Хаммеры».

Реакция Курдского регионального правительства (КРГ) и правительства Малики демонстрирует, насколько близко Ирак подошел к еще одной гражданской войне и возможной дезинтеграции единого национального государства. После того как силами ИГИЛ был взят Мосул, войска КРГ захватили город Киркук [официально не входивший в территорию Иракского Курдистана – ред.] и месторождения нефти в его окрестностях. КРГ мобилизовало курдские формирования «Пешмерга»в количестве около 100 тыс. человек для защиты своих границ от ИГИЛ и угрожает проведением референдума о государственной независимости Курдистана.

Правительство Малики загнано в кризис как наступлением Исламского государства, так и курдской угрозой провозглашения независимости. События показали его слабость и отсутствие доверия к нему со стороны как суннитского населения, так и курдов. Партия «Дава», руководимая Малики, выиграла большинство мест в парламенте на апрельских выборах, однако эта победа достигнута исключительно за счет поддержки избирателей-шиитов; кроме того, депутатских мест недостаточно для формирования правительства. В это же время иракская армия пришла в состояние коллапса.

В этой отчаянной ситуации Малики обратился к своим соперникам в борьбе за голоса шиитов, партиям «Садр» и «Высший исламский совет Ирака». Он призвал их заново мобилизовать ополчение «Армии Махди» и «Бригады Бадр», чтобы укрепить слабеющую оборону иракской армии. Один из шиитских духовных лидеров, аятолла Али Аль-Систани, призвал всех иракцев (не только шиитов), прислушаться к призыву Малики и встать на борьбу с Исламским государством за сохранение единства страны. Откликнулись только шииты: тысячи присоединились к ополчению и отправились в бой вместе с армейскими частями. Ирак находится на грани конфликта, который может стать новой гражданской войной, – и она может оказаться более разрушительной, чем недавно прошедшая.

От этого края пропасти правящие классы суннитов, шиитов и курдов в свое время смогли отойти – в силу общей заинтересованности в существовании единого государства, где свою долю прибылей от нефтедобычи получала бы каждая сторона. Но сегодня, когда каждая из этих групп напрямую контролирует месторождения и нефтеперерабатывающие заводы, они уже не так привержены сохранению единого Ирака. Крайняя религиозно-этническая разобщенность страны также делает ее разделение вероятным. При этом любой гражданский конфликт сегодня станет намного более военизированным, чем предыдущий, и вовлечет соседние с Ираком страны. Исламское государство контролирует часть территории Сирии, провозглашение независимости курдов в Ираке поднимет аналогичное движение курдов в Турции, Иране и Сирии, а отчаянное стремление Малики сохранить единство управляемого шиитским правительством Ирака получит поддержку Ирана и группировки «Хезболла».

Региональный кризис

Иранский батальон

Иранский батальон «Эль-Кудс» в Ираке.

Все государства региона реагируют на кризис в Ираке. Иран и его союзники поддерживают правительство Малики – в Ирак направлен генерал Кассем Сулеймани (командующий бригадой специального назначения «Эль-Кудс», предназначенной для действий за пределами Ирана) вместе с 2 тыс. спецназовцев. Режим Асада оказался озабочен ситуацией достаточно для того, чтобы впервые нанести авиаудары по позициям ИГИЛ в западном Ираке, а «Хезболла» послала около 250 военных советников, чтоб помочь в восстановлении иракской армии и усилить воссозданное ополчение шиитов.

Турция поддерживает силы, сражающиеся в Сирии с Асадом и противодействует шиитскому правлению в Ираке, однако перспектива образования независимого Курдистана склоняет Анкару к поддержке целостности страны. Иордания обеспокоена тем, что разрастающийся религиозно-этнический конфликт в Ираке дестабилизирует массы беженцев из Ирака и Сирии, живущих в самой Иордании.

Монархии Персидского залива, Саудовская Аравия, Катар и Кувейт, которые активно поддерживали суннитскую оппозицию правительству Малики и финансировали суннитских экстремистов, борющихся с Асадом в Сирии, теперь боятся той самой силы, которую они помогали создать. Как показывает Патрик Кокберн в готовящейся к выходу книге The Jihadis Return: ISIS and the New Sunni Uprising («Возвращение джихадистов: ИГИЛ и новое восстание суннитов»), саудовцы опасаются, что Исламское государство, как ранее Осама Бен Ладен, обратится против их режима, поэтому монархия мобилизовала около 30 тыс. солдат для охраны границы с Ираком.

Израиль, который уже и так негодовал из-за планов Обамы достичь сделки с Ираном по поводу ядерной программы, теперь озабочен возможным сближением США и Ирана в результате их сотрудничества в вопросе сохранения стабильности в Ираке. Так как израильтяне все равно хотят, чтоб Вашингтон противостоял Ирану, они поддерживают независимость курдов с целью ослабить Иран и его союзников. Кроме того, посреди этого хаоса, Израиль воспользовался возможностью вновь начать войну с «Хамас» в Газе. Израильтяне стремятся подорвать запущенный администрацией Обамы мирный процесс, разрушить соглашение о единстве между «Хамас» и властями Палестинской автономии и уничтожить военные силы «Хамас», чтобы она не могла сопротивляться израильской оккупации.

Таким образом, система ближневосточных государств, насажденная британским и французским империализмом по окончании Первой мировой войны и находящаяся под присмотром США после Второй мировой войны, в глубоком кризисе. Собственно, разрушение системы Сайкс-Пико и замена ее суннитским халифатом и есть основная цель ИГИЛ.

Империализм США: ослабленный, напуганный, опасный

Barack ObamaНа фоне этой разрастающейся катастрофы у США нет ясной стратегии. Американская стратегия поддержания регионального баланса сил, изобретенная для противостояния усилению Ирана, подтолкнула регион к сползанию в религиозно-этническое противостояние. Таким образом США, чтобы контролировать ситуацию, вовлекли себя в запутанную и противоречивую систему альянсов. Де-факто США – союзники Ирана в сохранении контролируемого шиитами государства в Ираке, но при этом формально они рассматривают Иран как врага, на которого накладывают санкции (по вопросу о ядерной программе). Одновременно американцы стремятся положить конец конфликту, расширяя переговоры с Тегераном.

Но любое улучшение отношений США с Ираном приводит в ярость Израиль, Саудовскую Аравию и Турцию. Частью самого шокирующего сценария, продвигаемого рядом представителей американского истеблишмента, включая посла в Ираке времен Буша Райана Крокера, является альянс с Асадом против Исламского государства.

В результате этого пасьянса коалиций и конфликтов у США слишком слабая позиция для того, чтобы проводить какое бы то ни было масштабное военное вмешательство – несмотря на призывы крайне правых. Таким образом, Обама предпочитает сдерживать распад Ирака, оказывая давление на группировки с целью добиться политического единства государства. Его резервный план, изначально предлагавшийся вице-президентом Джо Байденом во время последней гражданской войны в Ираке, — расчленение страны. Но ни то, ни другое, не станет окончательным решением.

Таким образом, Обама разместил военные корабли в регионе, послал в Ирак специальных советников и рассматривал идею нанесения авиаударов по формированиям ИГИЛ. Условием такой помощи была отставка кабинета Малики и формирование нового правительства национального единства.

В попытке добиться такого соглашения Обама посылал в регион госсекретаря Керри, но, ожидаемо, без результата. Малики отказался уходить, курды отвергли предложения и продолжают двигаться к референдуму и США не могут найти какую-либо серьезную силу среди суннитов, которая не потеряла бы к ним доверия.

Возможное разделение Ирака, поддерживаемое теперь «неофициальным голосом американской дипломатии», агентствомStratfor, приведет к дестабилизации Турции, Ирана, Сирии и еще нескольких стран. Подобно ученику волшебника из сказки, неумело обращавшемуся со стихиями, США создали кризис, распространяющий свои метастазы все дальше, — кризис, который его создатели не могут контролировать или разрешить.

Надежда посреди ужаса

Багдад, 1 мая 2007 года.

Багдад, 1 мая 2007 года.

США, их империалистические конкуренты и все существующие государства региона все в отдельности являются лишь частью общей проблемы и не могут предложить ее решения эксплуатируемому и угнетенному меньшинству. Надежда среди ужаса – долгосрочный революционный процесс, запущенный «Арабской весной». Это массовое восстание показало путь преодоления ядовитого сочетания империализма, автократии, неолиберализма и религиозно-этнической вражды, которая разрывает регион на части.

На пике борьбы, например, в Египте, революционеры призывали к единству между мусульманами и христианами-коптами. Так же и в начале сирийской революции сунниты, алавиты и христиане объединились против режима Асада. В самом Ираке разделенные группы суннитов и шиитов почти пришли к объединению для борьбы против американской оккупации.

Левые оказались попросту недостаточно сильными или укорененными, чтобы повести революционные восстания к победе. В результате движение «оседлали» исламистские партии и в ряде случаев привели выступления масс в тупик религиозной повестки. Это открыло перед правящими режимами возможности контрреволюции путем репрессий и политики «разделяй и властвуй» на религиозной основе.

Однако революционный процесс в регионе не закончен. Правящие режимы больше чем когда либо привержены автократии, неолиберализму, альянсам с США или их более слабыми конкурентами, такими как Россия и Китай, многие также заключают сделки с Израилем. Такая политика спровоцирует очередную волну революционной борьбы.

Совместное заявление социалистических движений региона гласит: «Революционные левые и демократические, феминистские и прогрессивные группы арабского региона должны работать вместе, чтобы противостоять провоцируемой арабскими режимами религиозно-этнической розни, с одной стороны, и обскурантистским и реакционным правым группам, с другой стороны. Жизненно необходимо победить конфессиональную и этнической рознь, которая является главным оружием контрреволюции в отношении того революционного пространства, которое может объединить народы региона».

Вопрос в том, смогут ли левые силы региона выдержать давление контрреволюции, позиционировать себя в новых движениях сопротивления, таких, как протест против израильского наступления в Газе, и вообще создать левую альтернативу в случае нового взрыва массовой борьбы. В этой борьбе целью должно быть не поддержание существующей системы государств, созданной к выгоде империализма и правящих классов и семей региона, но полное обновление социально-экономической структуры Ближнего Востока.

Ответственность лежит и на левых в империалистических странах. Мы должны быть абсолютно честными: США запустили этот катастрофический процесс. Любая интервенция США будет направлена против интересов народов региона, ее целью будет сохранение контроля над нефтяными ресурсами без учета последствий.

Следовательно, мы обязаны противостоять махинациям США в регионе, идет ли речь о дипломатическом давлении, переговорах под дулом пистолета, авиаударах или прямом вторжении. В то же время нам необходимо избежать ловушки, в которую попали многие левые: поддержки существующих автократических режимов и поддерживающих их империалистических держав из числа конкурентов США. Такая тактика привела ряд групп к поддержке Китая, России и региональных государств, таких, как Иран, или, что является уже гротеском – режима Асада в Сирии, который последние пятнадцать лет, сотрудничая с западными державами, активно продвигал неолиберальную политику и жестоко подавлял инакомыслие. Все эти государства – часть проблемы. Мы должны вспомнить о настоящем антиимпериализме, направленном как против нашего основного врага дома, так и против его больших и малых соперников.

Эшли Смит — социалист, антивоенный активист, редактор International Socialist Review (США).

Оригинал на сайте International Socialist Review. Перевод с английского Сергея Васильева, Ильи Будрайтскиса, Ильи Матвеева, Александра Берегова, Кирилла Медведева.

]]>
http://openleft.ru/?feed=rss2&p=4167 1