Протесты в Боснии: «коллективный нервный срыв»
Подробный репортаж о массовых протестах в Тузле и других городах страны.
«Тот, кто посеет голод, — пожнет гнев», — гласит свежее красное граффити на здании городской администрации Сараево. Это послание в полной мере отражает глубину отчаяния и бедности, которые заставили массы, не взирая на религиозные и этнические границы, выйти на улицу по всей стране. Уровень безработицы в Боснии сегодня составляет около 40%. Протестующие взяли штурмом и разгромили административные здания в Тузле, Зенице, Мостаре и в столице страны, Сараево, где подожгли даже президентский дворец. Полиция ответила резиновыми пулями и слезоточивым газом, оправдав свою исключительную жесткость тем, что некоторые протестующие первыми начали бросать камни и петарды. Сотни людей были ранены. В пятницу один из активистов, Дарко Бркан, назвал начавшийся протест «коллективным нервным срывом».
Демонстрации начались в прошлый вторник, 4 февраля, в городе Тузла на севере страны, где около 10 тыс. уволенных рабочих собрались, чтобы потребовать у местных властей расследования сомнительных приватизационных сделок, последствия которых разрушили несколько крупных промышленных предприятий — так же, как и нормальную жизнь их работников. Среди жертв приватизации и сокращений, в частности, оказалась мебельная фабрика Konjuh, основанная австрийским предпринимателем еще в 1885 году. Во времена социалистической Югославии на этом предприятии работало 5,3 тыс. человек, а его продукция отличалась высоким качеством и была востребована во всем мире. Однако к декабрю 2012 года количество рабочих сократилось до 400. Часть из них объявляла голодовку протеста. В демонстрациях на этой неделе также приняли активное участие рабочие химического завода Dita, построенного в начале 1980-х. Тогда это предприятие считалось крупнейшим югославским производителем жидких моющих средств и стиральных порошков. Бывшие работники Dita на протяжении последних двух лет уже неоднократно устраивали мирные протесты, требуя ликвидации задолженности по зарплате.
В первый же день протестов представители правительства района Тузла объявили собравшейся толпе рабочих (в основном пожилых), что они не несут ответственности за проблемы частных предприятий. Однако это заявление не совсем соответствует действительности. Большинство акционеров мебельной фабрики Konjuh еще несколько лет назад делегировали свои голоса при принятии решений властям района Тузла.
На протяжении последних лет в Тузле неоднократно проходили демонстрации против сокращений рабочих мест и деградации окружающей среды этой ныне пост-индустриальной зоны. Электростанция Тузлы сжигает 330 000 тонн угля ежегодно, что приводит к серьезному загрязнению реки Ялы. Другой источник загрязнения — недавно закрытые химические предприятия региона.
Многие жители Тузлы испытывают сильную ностальгию по временам социалистической Югославии, когда бесплатная медицина и доступ к достоверной информации частично компенсировали экологические проблемы, связанные с загрязнением окружающей среды. Эти жалобы постоянно звучали на множестве пикетов, голодовок и мирных протестов, которые долгие годы последовательно игнорировались местными властями.
Первые серьезные столкновения протестующих с полицией произошли в прошлую среду, и продолжились на следующий день. В пятницу, 7 февраля, твиттер заполнили драматические фото: догорающее здание городской администрации, сломанные мониторы компьютеров, разбросанные бумаги и прочее содержимое офиса, выброшенное на улицу. Граффити вокруг требовали немедленной отставки местных чиновников.
Протесты стремительно распространялись по всей стране. Несмотря на то, что самые массовые демонстрации проходили на территории Федерации — то есть боснийской и хорватской части Республики Босния и Герцеговина — несколько сот сербов также выразили свою солидарность на улицах Баня Луки, столицы сербской автономии.
Группы организованных протестующих приветствовали это выражение солидарности между разными национальными сообществами республики. Движение, называющее себя UDAR (совпадающее с названием украинской партии Виталия Кличко), заявило, что оформилось непосредственно в течении недели стихийных протестов, и призвало к «углублению движения». Они уже успели распространить довольно грамотно сделанное трехминутное видео, доступное так же на немецком и английском языках. Для UDARа, согласно их заявлению, важно, что «босняки, сербы и хорваты борются вместе и отвергают национализм, который использовался правительством для искусственного раскола между народами».
Несмотря на то, что многие протестующие активно использовали анти-националистическую риторику, некоторым дипломатам сложно выражать свои симпатии к движению после многочисленных фото с заполненными черным дымом улицами Сараево, перевернутыми машинами (якобы принадлежавших коррумпированным политикам) или читать новости о преданных огню уникальных исторических архивах времен Австро-Венгерской империи.
Представители ЕС и Соединенных штатов почти сразу выступили с осуждением «агрессивного поведения» участников протестов, которое они характеризуют как «прискорбное» и «непростительное». ЕС даже специально поблагодарил правоохранительные органы «за их усилия в чрезвычайно сложных условиях.»
Однако у нас есть, например, такое свидетельство жестокости полиции от одного из журналистов в Сараево: «я проходил мимо одного из старых правительственных зданий, которое незадолго до этого пытались поджечь. Пару минут спустя я увидел как полицейский продолжал избивать дубинкой трех человек, которые перед этим были уже задержаны и связаны другими полицейскими». В течении этой недели было довольно много подобных свидетельств.
Демонстранты возлагают всю ответственность за насилие на полицию. «Декларация рабочих и граждан района Тузла», распространенная вечером 7 февраля, объясняет, что » долго копившиеся гнев и ярость являются подлинными причинами агрессии. Позиция власти создала условия, в которых эти гнев и ярость вырвались наружу».
Многие иностранцы продолжают удивляться — как люди по всей Боснии и Герцеговине могут быть настолько агрессивны в отношении собственного правительства, что готовы громить и жечь здания, связанные с властями, практически во всех крупных городах страны.
Многие считают, что причина лежит в самих основаниях этого государства, заложенных после гражданской войны. Дейтонские мирные соглашения, подписанные в Огайо в 1995м, превратили страну в ущелье между двумя разделенными этническими сообществами. Международное сообщество определило принцип нового государства как «разделенные, но равные». Позитивные результаты такого решения оказались более, чем скромными. К сожалению, именно этот принцип стал прочным препятствием для распространения гражданской наднациональной «боснийской» идентичности.
Однако и сами этнические элиты стали объектами презрения, и все чаще рассматриваются простыми людьми как коррумпированные слуги обреченной системы, которые заинтересованы в том, чтобы страна оставалась бедной, разделенной и депрессивной. По мере приближения очередных выборов эта системная политизация этничности (или энтизация политики) выглядит все более абсурдной. Поэтому такую широкую поддержку получает простой лозунг, написанный кем-то на стене разгромленного здания администрации Тузлы — «Смерть национализму».
Перевод с английского Ильи Будрайтскиса, оригинал на сайте «Балканист».