Инерция беспамятства

Судьба большей части музеев В.И. Ленина незавидна. В музее Ленина на Красной площади от вождя пролетариата не осталось ничего, кроме названия. В Москве и Московской области можно посетить всего два ленинских места: мавзолей и Ленинские горки. Причем если мавзолей для большинства туристов из памятника превратился в советское хоррор-шоу, то Ленинские горки все-таки сохранили содержательную часть истории.

Это эссе написано на основе моего недолгого опыта работы в музее-заповеднике Горки Ленинские. Два месяца работы в госучреждении, хранящем память о вожде русской революции и первых годах существования  СССР, ярко продемонстрировали беспомощность в интерпретации и хранении собственной истории.

Итак, одним прекрасным майским утром я приехала в Горки Ленинские. Цвела сирень, на лугу под стенами музея паслись кони. И ни души вокруг. Музей занимает огромную территорию в 10 километрах от Москвы. Точнее, музею принадлежат здания, а сама территория находится в ведении лесопаркового хозяйства, поэтому кони мирно сосуществуют с музеем – мраморным Парфеноном, выстроенном по проекту Леонида Павлова в 1988 году, на последнем дыхании советского архитектурного модернизма (и постмодернизма).

Задача, которую поставило передо мной руководство музея, состояла в том, как помочь посетителям увидеть на территории парка не только коней. Над привлечением людей в музей к моменту моего приезда бились уже полгода, c того момента, как директором был назначен И.В. Конышев, – бывший представитель структур Росатома, который в духе новой тенденции внедрения эффективных менеджеров был назначен на управление культурным учреждением. И в целом работа двигалась: предшествующая коррупционная бухгалтерия была разогнана, ревизия сотрудников – проведена, курс на возрождение музея – взят.

Первым инновационным проектом стала выставка посмертных масок, открывшаяся во время Ночи музеев. Исполнение выставки для государственного музея в общем было оригинальным: в открытом подземном тоннеле усадьбы были сделаны ниши, в которые уложили посмертные маски советских деятелей: Дзержинского, Кирова, Сталина, Котовкого… Однако в итоге искаженные смертью лица в свете зеленых ламп и завывающее музыкальное сопровождение создавали лишь эффект ужаса от советской эпохи.

Выставку открыли, сняли пару телесюжетов, провели несколько групп посетителей по подземелью и, избавившись от воздушных шаров и плакатов «Горько!», оставшихся от утреннего бракосочетания в усадьбе, сели пить чай на деревянной веранде на втором этаже. За полночь хранительницы, взявши друг друга под руки, поплелись вдоль темных оград по домам. По выхолощенным клумбам, синим елям и яблоневому саду вокруг дома было понятно, как можно легко сеять ужас от фигуры умирающего Ленина.

В самой усадьбе от быта Ленина и его семьи мало что уцелело, разве что знаменитое соломенное кресло-качалка, дощечка, на которой Ленин писал, когда не мог говорить после очередного инсульта, и немного его мебели. Настоящими жильцами усадьбы стали хранительницы. Они оборудовали себе комнату и кухню, пронизывающую всю усадьбу запахом свежих котлет. Весь остальной дом служит им местом прогулки. Кажется, что розовые занавески в комнате Надежды Крупской – их рук дело, а если и нет, можно с легкостью представить, что они бы себе выбрали именно такие.

Тем не менее, другие здания музея показывают совсем другого Владимира Ильича. Кабинет-квартира, сосланная в Горки из Кремля в 1990-х, в точности отражает жизнь и работу Ленина в Кремле, а музей, открытый в 1988 году, передает позднесоветскую, перестроечную интерпретацию событий начала XX века.

Несмотря на разнообразие экспозиций об Ильиче, для руководства музея Ленин как сложный исторический персонаж стал пройдённым этапом, неинтересным и пыльным, как старый мешок, набитый советским хламом. Они хотели устраивать катания детей на лошадях, хотели, чтобы парк был заполнен парами с колясками, прогуливающимся среди гранитных памятников, романтически напоминающих о непонятном советском прошлом. Для пущей привлекательности даже организовали аллею, вдоль которой поставили мраморные изваяния из запасников Исторического музея, которые хранились в подвалах Ленинских Горок. Как можно было предположить, задумчивый Маркс и даже скульптура «Ленин и дети» не создали ожидаемый ажиотаж.

Тем временем я вела свою миссионерскую деятельность – возила художников, кураторов, активистов, ученых, общественных деятелей, архитекторов, журналистов и всех, кого могла заинтересовать оживлением музея. Откликнулись многие талантливые люди, интересующиеся Лениным и самим местом, но также и те, кто к Ленину никакой симпатии не испытывает.

Мы начали работать с идеей выставки, посвященной истории музея и советским мультимедиа в музее. Дело в том, что инженеры 1980-х оснастили музей Ленина демонстрационным оборудованием по последнему слову техники. Кубы, в которых разворачиваются мультимедийные инсталляции о нескольких периодах жизни Ленина, были разработаны компанией  McIntosh. Например, для достижения эффекта 3D использовали систему из множества зеркал и экранов, в которых отражались кадры хроники и объемные панорамы, сделанные на потолке. Wow-эффект советским людям был обеспечен. Экскурсоводы, работающие в музее по 20-30 лет, помнят, как еще в конце 1990-х годов посетители стояли в очереди, чтобы только посмотреть на чудо-кубы, и несколько групп еле-еле умещалось в пространстве музея. В 2000-х посетителей не стало, а главный художник потихоньку начал отковыривать позолоту со стен, якобы добиваясь более современного вида музея.

Мы готовили конференцию, видеопоказы и исторические реконструкции о событиях начале XX века. Но из всего задуманного состоялся только съезд РСД. И здесь не обошлось без проявления циничного духа эпохи: перед началом работы к организаторам подошли люди в костюмах, предложив вместо кассы заплатить лично им. Увы, беломраморный ложноантичный храм, отделанный внутри красным кожзаменителем и золотом,  стал не просто последним музеем Ленина в России, но своего рода преисподней его имени.  Все попытки изменения привели только к тому, что горящее в нем адское пламя разгорелось ярче, пожирая любые благие начинания.

Директор не заинтересовался ни одной из инициатив, которые ему были предложены. В итоге несходство наших представлений о развитии музея было объяснено моей «женской логикой», и наши пути разошлись.

Спустя месяц мне позвонили коллеги из музея, рассказав о том, что прибавки к зарплате, которые ввел директор, опять убрали, более того, введены штрафы для сотрудников. Многих экскурсоводов и хранителей уволили, разгорался скандал, связанный с принятием на работу сотрудников некомпетентных и без соответствующего образования. Новое звено эффективных менеджеров не представляет себе ни кто такой Ленин, ни что такое музей. Говорят, главным представлением музея может стать десять веков истории на основе найденных захоронений с X века.

Окончательное превращение Ленинских горок в кладбище завершает строительство православной церкви прямо у входа в музейный комплекс. На заложении храма местный отец Михаил подчеркнул, что храм строится в непростом месте, рядом с мемориалом памяти человека, который считал религию опиумом народа. Теперь каждый входящий в музей сможет об этом задуматься. Вопрос, что посетитель должен знать и понимать, выходя из музея Ленинские горки, остался открытым.

Александра Симонова — магистрант ЕУСПб, исследователь.

Иллюстрация Александры Новоженовой.