Русский марш от Москвы до Урюпинска

Как 7 ноября, вопреки нынешнему официальному названию, не стало днем примирения и согласия, так и 4 ноября предсказуемо не стало символом единения власти и народа. Новый общегосударственный праздник оказался присвоен радикальными националистами и превратился в их традиционный смотр. Если верить официальному сайту Русского марша, националисты пробежали, проехали или промаршировали по 86 городам России и мира. Впрочем, если учесть, что далеко не все «профессиональные русские» вышли на улицу по призыву именно этого оргкомитета, то количество мероприятий вполне может достигнуть 100.

Происходившее через несколько месяцев после наполненной антимигрантской истерией кампании выборов мэра Москвы и через считаные недели после погрома в Бирюлево, это ежегодное шествие националистов должно было продемонстрировать всю мощь правого движения. Что левые и антифашисты могут узнать о своих противниках из этого ритуального действия?

Можно подойти к этому вопросу статистически. Посчитать общее количество вышедших на Русский марш, разделить их по регионам и по величине населенных пунктов.  Выяснить, что в городах-миллионниках  вышли в среднем от пятисот до нескольких тысяч человек, а в областных центрах поменьше, от 100 до 300. Можно указать те регионы, где  марш не был разрешен или встретил противодействие со стороны граждан. Или, напротив, посчитать города, где самые откровенные лозунги, например  «Национал-социализм – это порядок», не вызвали у полиции или местных властей никакого возражения. Наконец, можно отметить регионы, где в Русском марше приняли участие представители РПЦ или государственные чиновники. Все эти цифры неприятно поразят исследователя, но что они говорят о положении в правом движении?

Несомненно, ультраправая сцена продолжает расти, постепенно превращаясь в одну из самых массовых субкультур. Своя символика, свой узнаваемый стиль одежды, своя музыка, культ силы – все это привлекает определенную часть молодежи. Глядя на фотографии, нетрудно заметить, что школьники старших классов, студенты ВУЗов и техникумов составляют сегодня массовку Русского марша. Оголтелый антикоммунизм,  апологетика всевозможного неравенства: имущественного, гендерного, национального, – и откровенного социал-дарвинизма воспитали поколение, готовое шагать под русифицированным лозунгом американского расиста (те самые «14 слов»). Одним из важных свойств субкультуры правых является возможность ее стабильного воспроизводства, в первую очередь за счет футбольных хулиганов. Именно из этой среды черпают пополнение неонацисты Польши и других стран Восточной Европы.

Нацболы на Русском марше в Москве с «левым» лозунгом

Субкультура правых – прямое следствие существующего в России политического режима.  Он устроен так, что может заимствовать любую риторику при условии сохранения сложившейся властной практики. Мы видели, как стремительно «левела» пропаганда Путина в период протестов 2011-2012 годов. Столь же стремительно власть сдвинулась вправо на московских выборах, легко воплотив в жизнь самые смелые планы националистов. Подобная мимикрия власти и герметизация политического универсума делают невозможным самостоятельное существование правых в политическом пространстве. Именно поэтому на Русский марш в Москве собралось гораздо меньше участников, нежели планировали организаторы.

Отсутствие политического измерения сказалось и на содержательной стороне маршей.  Кроме стандартного набора лозунгов (против миграции, против 282 статьи и за здоровый образ жизни), других общих тем у участников шествий не было. При кажущемся внешнем единстве ультраправое движение представляет собой еще более разнородный конгломерат групп, партий и просто неопределившихся людей, чем левые. Кто-то из них пытается оседлать волну прошедших протестов или привлекать социальные инициативы, кто-то, напротив, видит в событиях двухгодичной давности происки либералов, нещадно их клеймит, доходя даже до солидарности с существующим режимом. Большая часть марширующих в силу юного возраста и малого жизненного опыта находится в плену мифов о вездесущих мигрантах, правых узниках совести и спасительной силе спорта.

Итак, правое движение обладает человеческим потенциалом, но пока не имеет возможности воплотить его в политическом пространстве. Эта парадоксальная ситуация спасает нас от возможности появления доморощенного аналога украинской «Свободы» или венгерского «Йоббика». Вместе с тем, это свидетельствует об успехе распространения реакционных идей и ценностей, особенно у некоторой части молодежи. Значительную роль в снижении иммунитета общества к радикальным националистам играет власть, заимствующая их идеи ради достижения краткосрочного политического успеха. Все это не дает никаких гарантий от возможной консолидации правых в ту или иную политическую структуру. Следовательно, левым предстоит не только оппонировать власти, но и бороться с правым популизмом за умы и сердца людей.

Александр Берегов – журналист. Живет в Ярославле.

Иллюстрация Александры Новоженовой.