Улюкаев и «экспортный рост»
Что делать? Главное – переложить бремя кризиса на плечи населения, считает министр экономического развития.
Современная российская политика – это не только «Путин-Крым-Россия», размашистый патриотизм и изощренная конспирология. В ней есть место куда более приземленным, реалистическим вещам. К примеру, министр экономического развития Алексей Улюкаев недавно опубликовал в «Ведомостях» программную статью, от которой, кажется, погрустнеет любой энтузиаст-патриот. По контрасту с громкими заявлениями вождей и примкнувших к ним казаков-байкеров этот текст производит особенно сильное впечатление.
Во-первых, на экономический рост более 2% в год Улюкаев не надеется – и даже такой рост прогнозирует не ранее 2018 года.
Во-вторых, «выйти на траекторию роста» Улюкаев предлагает, сохранив и усилив, а не изменив экспортную модель экономики при слабом внутреннем спросе. Именно ставка на экспорт, с точки зрения Улюкаева, позволит достичь тех скромных показателей роста, о которых он говорит. Экспорт должен быть несырьевым, что означает «встраивание в глобальные цепочки добавленной стоимости», т.е. размещение иностранных производств на российской территории, раз уж российская рабочая сила так удачно подешевела в кризис.
Впрочем, – и это главное, – дешевизны недостаточно. Труд надо дисциплинировать путем либерализации ТК, включающей «расширение практики заключения срочных трудовых договоров, упрощение процедур увольнения, в том числе по инициативе работодателя». Помимо этого, с целью «снижения дефицита трудовых ресурсов на рынке» следует повысить пенсионный возраст до 63-65 лет.
Повторюсь, на фоне внешнеполитической гигантомании эта экономическая программа для страны Третьего мира с нищей и бесправной рабочей силой, а также продажей сырья и экспортными «макиладорами» в качестве основы экономики, — выглядит просто вызывающе.
Однако именно этот сценарий все активнее навязывается населению. Наряду с «крымским консенсусом» официозного патриотизма власти пытаются создать новый консенсус, суть которого – в попытке выйти из кризиса за счет большинства, дальнейшем сокращении гарантий занятости и жесткой экономии на социальных расходах. Задача правительства – сделать этот новый консенсус столь же безальтернативным, что и консенсус «патриотического единства», любая оппозиция которому приравнивается к «национал-предательству».
Населению, убеждают члены кабинета и либеральные эксперты, пора привыкнуть, что коррумпированные чиновники, менеджеры госкорпораций и олигархи останутся на своих местах, а экономические и бюджетные проблемы будут решаться «арифметически неизбежным», как выразился один комментатор, повышением пенсионного возраста, расширением «гибкой» (т.е. ненадежной) занятости и дальнейшим сокращением трудовых и социальных прав. Реформы – будут, и, конечно, непопулярные, — говорит Кудрин. Других реформ у нас для вас нет.
Удивительным образом, безальтернативность российского «особого пути», связанного с консервативной мобилизацией и противостоянием Западу, превращается в безальтернативность другого рода, хорошо известную на самом Западе, — безальтернативность неолиберальной политики.
Вот только на Западе эта безальтернативность все чаще ставится под вопрос — и на улицах, и в парламентах. Нет никаких причин, почему это не может произойти и в России. Франция уже три месяца в огне из-за изменений трудового законодательства в духе тех, что предлагает в своей статье Улюкаев. Долго ли получится спасать от огня Россию патриотичными скрепами и «сакральными местами»?
Илья Матвеев — исследователь, преподаватель.
Своё мнение Улюкаев пусть засунет себе в задницу и уйдёт в отставку. Россия не нуждается в бездарностях.
Улюкаев-то может засунуть, только усиление ориентации российской экономики на внешние рынки давно уже идёт и без всякого Улюкаева, так сказать, стихийно.