Взрыв или выхлоп?
Неделю назад по Беларуси прокатились массовые акции протеста. Что стоит за ними и во что они могут вылиться? ОЛ опросила оппозиционных активистов, участвующих в движении.
19 февраля в городах Республики Беларусь прошли митинги против Декрета о предупреждении социального иждивенчества, который вводит т.н. «налог на тунеядство».
В Минске на улицу вышли около 5 тыс. человек, в Гомеле — около 3 тыс., в Могилеве, Бресте и Витебске — по несколько сотен человек. В официальных российских СМИ реакция на самый массовый белорусский протест за последние семь лет пока сдержанная, ведь неизвестно, чем он может обернуться.
При этом отношения между российскими и белорусскими экономическими элитами становятся все более напряженными: Россельхознадзор вводит запрет на продовольственные товары из Белоруссии, Александр Лукашенко в ответ предлагает возбудить уголовное дело против главы Россельхознадзора Сергея Данкверта. Беларусь закупает иранскую нефть вместо российской, а 78% россиян поддерживают введение визового режима между странами.
В такой ситуации нынешние события могут сказаться не только на внутренней политике Беларуси, но и на отношениях с Москвой.
Как сильно изменился за последние годы характер поддержки Лукашенко снизу? Как политика большей дистанции от России и открытости ЕС (снятие санкций и т.п.) меняет его положение внутри страны? Как это сказывается на курсе внутренней политики? В какой степени сочетаются спонтанность и организованность последних протестов в Минске? В чем они похожи на известный стиль белорусской демократической оппозиции и чем от него отличаются?
«Открытая левая» задала эти вопросы белорусским активистам.
Анатолий Матвеенко, активист оргкомитета СМОТ-Беларусь
Основной электорат Лукашенко, который он стремительно теряет в течение последних лет, — жители областных центров и сельской местности. Причины экономические — упадок промышленности регионов: закрытия или приостановка градообразующих предприятий, убыточность колхозов и совхозов. Декрет №3 прежде всего ударил по регионам, где найти работу стало практически невозможно. Соответственно — возмущение и протест.
Политика большей дистанции от России и открытости ЕС (снятие санкций и т.п.) практически никак не меняет положение Лукашенко внутри страны. Разве что если произойдет смена «донора» убыточной беларуской экономики, которая выживает исключительно за счет внешних ресурсных вливаний. Кардинально изменить положение внутри страны может только смена власти. Других вариантов нет.
Ориентация на Запад предполагает относительную либерализацию внутренней политики. Тот факт, что прошедшие акции протеста, можно сказать, впервые прошли без полицейского насилия, задержаний и арестов — момент показательный. Хотя мы еще не знаем, как и чем может ответить власть в ближайшей перспективе.
Протест изначально носил спонтанный характер: отказ от получения писем-квитанций из налоговой инспекции, отказ от уплаты налога, публичное сжигание «писем счастья» прямо у почтовых отделений. Мало кто верил, что акции состоятся и тем более примут массовый характер. Лидеры таких оппозиционных партий и движений, как Беларуский Народный Фронт (националисты), Объединенная Гражданская Партия (неолибералы), Беларуская Христианская Демократия (правоцентристы), «Говори правду» (правые популисты), «Разам» (националистическое молодежное движение)[1], «Справедливый мир» (оппозиционные коммунисты) — отказались от участия в предстоящем марше протеста, предвещая ему полный провал. Однако, несмотря на пессимистичные прогнозы, разногласия в оппозиционной среде, слабую информированность, страх и непогоду, на марш в Минске вышли тысячи беларусов. Официально инициаторами «Марша рассерженных беларусов» стали «Народная грамада» (социал-демократы) и независимый профсоюз РЭП. Анархисты выступили самостоятельно отдельным блоком. В Бресте, Гродно, Витебске, Могилеве и Гомеле акции прошли практически без участия лидеров оппозиции. Внешне протесты выглядели, как обычные оппозиционные акции — бел-чырвона-белые флаги, кричалки «Жыве Беларусь!» (элементы национально-освободительного движения), по сути же — это был исключительно социальный протест и по своим требованиям, и по составу участников: молодые специалисты, рабочие, крестьяне, служащие, пенсионеры. Прогнозировать дальнейшее развитие событий большого смысла не имеет — много неопределенностей. Пока очевидно одно: экономический кризис продолжает усугубляться, протестный потенциал расти…
Ирина Соломатина, основательница проекта «Гендерный маршрут», координирует проведение в Беларуси проекта «Глобальный медиа-мониторинг»
На последних президентских выборах (2015) Лукашенко получил 83,49% голосов избирателей при общей явке 86,75% (по данным ЦИК РБ). ОБСЕ не признала выборы в Беларуси соответствующими демократическим стандартам, но было отмечено, что освобождение политзаключенных на старте кампании и «добродушный прием миссии» со стороны властей дает надежду на улучшение избирательного процесса.
Несомненно, беларусская власть знает об ожиданиях ЕС относительно более последовательных действий в следовании общепринятым демократическим стандартам как условии возобновления отношений с Беларусью. Все усилия по отчетности со стороны государства международное сообщество признавало несвободными и недемократичными, в том числе считается, что высокие показатели прогресса и подводимые итоги сфальсифицированы. Но ситуация начинает меняться с 2015 года. И один из факторов, который следует принимать во внимание и который имеет особое значение, — это показатели гендерного равенства в Беларуси.
Гендерное равенство — предмет публичной гордости нынешней власти и козырь во взаимодействии с международным сообществом. Индексы гендерного равенства указывают на то, что Беларусь отличается высокими показателями. Признается, что стране есть куда стремиться, но и власть, и ряд влиятельных международных организаций сходятся во мнении, что страна практически достигла гендерного равенства. По данным Gender Gap 2015, Беларусь занимает 31 место среди 145 стран. В июне 2016 г. Минск принимал международный форум женщин-лидеров «Равные возможности для лучшего будущего», организованный при поддержке ОБСЕ, БДИПЧ, ЮНФПА и Института Рауля Валленберга в БГУ. Форум завершился принятием Минской декларации женщин-лидеров, призывающей укрепить сотрудничество в регионе ОБСЕ для продвижения гендерного равенства.
Разные экспертные оценки как внутри страны, так и за ее пределами позволяют обнаружить, что беларусские женщины сталкиваются с разнообразными и систематическими нарушениями их прав. Успехи Беларуси, которые демонстрируют власти, международными структурами оцениваются с явным преувеличением. Объяснить это можно тем, что нынешняя власть, пусть и формально, реагирует и отвечает на требования международных организаций (ОБСЕ и СЕ). Поддержка имиджа Беларуси как страны, стремящейся к европейским ценностям — международным стандартам по достижению гендерного равенства — непосредственно выгодна и властям РБ, и международным структурам, которые сотрудничают с правительством страны. Признание достижений в области гендерного равенства позволяет легитимизировать поддержку стране, которая совсем недавно имела имидж «последней диктатуры Европы», сохранять и интенсифицировать коммуникацию между Беларусью и международным сообществом, и подписанная Минская декларация по укреплению сотрудничества в регионе ОБСЕ это доказывает. Такое взаимодействие властей РБ и международных акторов можно считать компромиссом, который ограничивает возможность критической ревизии политики в отношении женщин со стороны как тех, кто реализует эту политику внутри страны, так и тех, кто ее поддерживает, — международных доноров.
Институт (и президентских, и парламентских) выборов претерпел и продолжает претерпевать мутацию в РБ: выборы обеспечивают не прозрачность и состязательность легитимации власти и принимаемых ею решений, но выполняют функцию перераспределения административного ресурса; пропаганды ценностей, адекватных актуальным социально-политическим задачам авторитарного режима Беларуси; оптимизации имиджа режима; манипуляции внешними партнерами, как Россией, так и Западом.
Примечательно, что в 2016 году неизменная председатель ЦИК Лидия Ермошина в апреле (в интервью БЕЛТА) заявляет: «Если говорить о справедливости и пропорциональном представительстве в парламенте нашей страны, то, конечно, женщин должно быть больше, потому что у нас более половины населения — женщины и более половины избирательниц — это опять-таки женщины. Так что 30% — это не пропорциональное, а заниженное представительство. Другое дело, что женщина в большей степени связана семейными обстоятельствами, потому что избрание в парламент — это смена образа жизни для всей семьи, переезд в другой город и еще ряд обстоятельств». А в августе, в интервью журналу «Dipservice» (издание МИД, предназначенное для иностранных дипломатов, работающих в Беларуси), говорит, что женщинам политика не интересна: «Представьте себе двух подруг, которые за чашкой кофе сидят и обсуждают, кто станет президентом США. Да это им в голову не придет! Женщин интересует конкретика. (…) Вот выйти замуж — это результат. Пошить платье, испечь тортик — тоже результат. (…) Женщина по своей натуре аполитична. Кстати, приличный человек всегда аполитичен».
Тем не менее, в парламентских выборах 2016 г. 34% выбранных депутатов — женщины, из них (впервые) две кандидатки, представляющие разные политические альтернативы.
Рекрутируя в кампании женщин-руководительниц (нередко из округов с критической социально-экономической ситуацией), власть получает не только лояльных депутатов, но и вполне экономично решает вопрос своей легитимации — посредством участия тех, кто остается носителем чаяний и интересов избирателей. Примечательно, что в 2008 г. из 53 беспартийных кандидаток семь было главными врачами больниц и роддомов, а по одному из минских округов в качестве кандидата была выдвинута и главврач отделения Акушерства и гинекологии Министерства здравоохранения. Именно в этот период власть активно преобразует демографичeскую политику и делает ставку на новые технологии повышения рождаемости. Беспартийность большинства про-правительственных кандидатов резонирует с весьма условной представленностью партий, даже лояльных к власти.
Кампания оппозиционных партий и движений 2016 г. демонстрирует не только игнорирование значимости гендерной повестки, но и в целом свойственный публичной риторике оппозиции открытый сексизм. Кроме того, публичная риторика лидеров оппозиции и кандидатов указывает на необходимость более последовательного изучения ими государственных проектов и инициатив в сфере обеспечения прав женщин. Например, успешный проект по введению защитного предписания для семейных агрессоров и др. Если бы оппозиция была ориентирована на продвижения гендерного равенства, то могла бы сформировать последовательные стратегии в продвижении альтернатив тому двойному стандарту в отношении прав женщин, который отличает публичный дискурс беларусской власти.
В публичной сфере государство остается в статусе не только «передовика» продвижения гендерного равенства, но и главного и единственного гаранта прав женщин Беларуси.
В 2013 году инициативная группа женщин-предпринимательниц сумела отстоять свое право получать пособие по уходу за ребенком — даже после того, как государство приняло решение частично лишить их поддержки. С 1 января 2013 года в силу вступил новый закон «О государственных пособиях семьям, воспитывающим детей», в котором появилось ограничение: ремесленники, индивидуальные предприниматели, адвокаты и нотариусы получают только 50% от суммы пособия, а мамы детей-инвалидов, имеющие статус ремесленника, вовсе лишаются права получать пособие. Несомненно, значительная часть успеха женщин-предпринимательниц была обеспечена риторикой открытого обращения: «Обращаются к вам матери детей всей Беларуси, права которых были ущемлены данным законом!» — в котором они подчеркнули, что, лишая их такой поддержки, государство идет против своих же приоритетов: материнства, возрождения народных промыслов и т. д. История самообъединения женщин не привлекла внимания ни исследователей, ни активистов — хотя лишение пособия не единственная проблема, с которой сталкиваются женщины, занимающиеся малым бизнесом.
В силу продолжающегося экономического кризиса в Беларуси женщины вынуждены соглашаться работать в тяжелых условиях, многие из них лишены каких-либо механизмов защиты своих интересов. Матери детей младшего возраста, женщины предпенсионного возраста оказываются наиболее уязвимыми в ситуации сокращения рабочих часов, ухудшения условий труда, увольнений. Вместе с тем механизмы представления интересов женщин практически отсутствуют, и сами работницы это понимают. Маляр цеха No 91 МТЗ Наталья Аникеева отмечает: «По закону меня не могут уволить еще три года, пока ребенку не исполнится 6 лет, только если у меня будут три производственных замечания. А при наших условиях избежать замечаний практически невозможно… Почему я пошла на этот конфликт? Я знаю, что на этом заводе я положу свое здоровье, сами понимаете, окраска — это не карамельная фабрика. Но я хочу делать это, понимая, что могу купить детям шоколадку, и не просто, как телят, сводить их на улицу, а отвести в кино, парк, цирк. А на все это нужны деньги. я знаю, что сейчас меня будут жестко контролировать — качество работы, время прихода-ухода. Психологически мне очень тяжело, но я знаю, на что иду» (Работница МТЗ, 2015).
Протест в Минске был организован Беларуским национальным конгрессом (БНК) и направлен на отмену вполне конкретных поборов властей, а именно декрета № 3 «О предупреждении социального иждивенчества».
В связи с тем, что в акции приняли участие несколько тысяч человек (достаточно многочисленная акция), сейчас можно наблюдать за дележом этих протестов со стороны оппозиционных лидеров: «Мы должны быть на этих акциях протеста, в противном случае мы не оппозиция. (…) Если оппозиция не будет контролировать протесты, это сделают пророссийские силы (…) белорусская оппозиция должна взять на себя роль адвоката людей, недовольных властью».
Действительно, в данном случае беларусская оппозиция сохраняет свой «фирменный стиль», который проявляется в популизме конспиративного типа (сосредоточенность на обвинении власти) без всяких конкретных предложений альтернативных решений. Этот популизм, сочетающийся с неолиберальными идеями (например, в риторике правоцентристской коалиции реализация программы «Миллион рабочих мест» ставится в зависимость от политических условий — «свободные и честные выборы») и националистическими установками, существенно ограничивает круг проблем в повестке оппозиционных партий и движений.
Преодоление такой ситуации возможно при условии активной артикуляции актуальных проблем, связанных, например, с использования принудительного труда в РБ, т.е. тех тем, по которым оппозиция редко высказывается.
Тем не менее, комитет по нормам и стандартам МОТ призвал беларусские власти отказаться от использования принудительного труда и прекратить насильственное взимание с граждан «налога на тунеядство» как меры, которая, по мнению Комитета, равносильна использованию принудительного труда. Данная тема остается основной в повестке Беларуского конгресса демократических профсоюзов (БКДП), председатель которого Александр Ярошук отметил (еще в 2014): «то, что Беларусь в седьмой раз внесли в спецпараграф, — абсолютно закономерный результат, который очень болезненно восприняли представители нашего правительства», «мы заходим уже на второе десятилетие, и МОТ полна решимости заставить беларусские власти выполнить рекомендации». Имеются в виду 12 рекомендаций, следование которым позволит Минску вернуться в систему преференций (предоставить независимым профсоюзам возможность регистрировать первичные организации; дать им право работать наравне с официальными профсоюзами; прекратить преследование граждан по профсоюзной принадлежности; обеспечить всем профсоюзным объединениям право участия в решении важных социальных проблем страны и др.). Вместе с тем, налог на «тунеядство» стал дополнительным риском для многих женщин, и гендерный подход мог бы стать дополнительным ресурсом для актуализации действий БКДП.
Юрий Глушаков, левый активист, член оргкомитета Белорусского социального движения «Разам»
Поддержка Лукашенко снизу на сегодня крайне незначительна. И она стремительно тает. Разумеется, это связано прежде всего с социальными факторами. Майдан с его негативными последствиями придал популярности белорусского батьки новое дыхание. Но шок от хаоса на Украине в белорусском обществе прошел. А от неолиберальных реформ нашего правительства — продолжается.
За последнее время резко увеличена плата за ЖКХ. Повышен на три года пенсионный возраст. Происходит стремительное падение жизненного уровня, реальные зарплаты сократились в 1,5-2 раза. Все это и многое другое выполняется по требованию МВФ, который сегодня практически диктует правила игры белорусскому правительству.
Причем начавшийся недавно политический диалог с Западом не является единственным фактором, определяющим неолиберальный курс в РБ. На самом деле все эти антисоциальные мероприятия начали проводится значительно раньше и включали отмену социальных льгот, введение обязательной контрактной системы и так далее.
Последней каплей стал пресловутый Декрет о тунеядцах. Он обязывает всех неработающих выплачивать ежегодный сбор в размере 350 белорусских рублей. Это вызвало волну социальных протестов.
Сегодня власти, ранее ради диалога с Западом ослабившие силовое давление на оппозицию, пока не идут на разгон массовых демонстраций и жесткое преследование активистов. К тому же, движение является низовым, народным, но его полностью оседлали националистические и либеральные лидеры. К сожалению, это связано с рядом негативных факторов, существенно ослабивших левые силы в Беларуси.
Однако немногочисленные группы социальных активистов, не интегрированные в грантовые схемы, превратившие многие левые организации в «пятое колесо» либеральной оппозиции, ведут свою работу. И пытаются вернуть протестам их изначально социальный характер.
Их основные требования: 1. Безусловная отмена людоедского Декрета.
2. Введение прогрессивного налогообложения.
3. Полное восстановление социального государства.
[1] зарегистрированная в Чехии организация белорусских националистов под руководством Вячеслава Сивчика.
Публикация является оболванивающей российский народ, подобной худшему виду пропаганды. Беларусь является маленькой оставшейся после распада СССР территорией, сохранившей все нормы морали и нравственности СССР. Оборотиться необходимо к своей Родине — России. Вот кто стоит у краха.