Против кого работает «против всех»?
Доцент НИУ ВШЭ Алексей Титков, публицист Илья Будрайтскис, журналист и политэмигрант Алексей Сахнин прокомментировали грядущее решение Госдумы по возвращению графы «против всех».
Сейчас почти не остается сомнений, что Дума готова уже на следующей неделе принять в первом чтении закон, возвращающий в избирательные бюллетени графу «против всех». Почти 8 лет назад, когда эта графа была исключена, многие расценивали это как очевидный шаг на пути к установлению авторитарной «вертикали власти», наравне с отменой прямых губернаторских выборов и ужесточением партийного законодательства. Что может значить сегодня это триумфальное возвращение «против всех» в российскую политическую жизнь?
Алексей Титков, политолог, доцент НИУ ВШЭ
Возвращение графы «против всех» — маленькая хитрость «Единой России», которая может оказаться в лучшем случае бесполезной. Хороших решений, впрочем, уже нет.
Логика нового предложения вполне прозрачная: голоса «против всех» не принимаются в расчет при разделе мест между партиями, и если часть голосов недовольных уйдет в пачку «против всех», правящей партии достанется чуть больше мест. Кроме того, пачку с бюллетенями «против всех», ничейную и не защищенную партийными наблюдателями, на каких-то участках (или в территориальных комиссиях) можно будет поделить, к взаимной выгоде, с другими партиями-участницами. Наконец, возможность проголосовать «против всех», может быть, вернет на выборы пару процентов избирателей и тем сделает выборы чуть более респектабельными.
Казалось бы, везде выигрыши, хотя и копеечные. На самом деле издержки могут оказаться выше. Ранние, репутационные, проявятся уже сейчас, в думских чтениях. Одна и та же власть, одна и та же партия, сначала отменяет, потом вводит обратно, — значит, или не понимает и топчется на месте, или меняет правила, как салфетку, под свои сиюминутные желания. Оба предположения не только напрашиваются, но и, кажется, недалеки от истины. Другие последствия проявятся, когда дело дойдет до выборов.
Графа «против всех» поможет «Единой России» удержать позиции после выборов, но политически настолько же важно (скорее всего, даже важнее) показать убедительный, а лучше подавляющий результат на самих выборах. С этим и так было сложно, а станет еще сложнее. Новая реальность после 2011 года – масса новых партий, по отдельности мелких и бессмысленных, но вместе они съедают немалую часть всех голосов: на региональных выборах 2012 года на них приходилось в среднем 6% проголосовавших, в 2013 году – уже 14%, в следующие годы их доля должна только вырасти. Первой от пришествия новичков пострадала «системная оппозиция» из старых парламентских партий, следующей жертвой должна стать правящая партия. Пока ее результаты поддерживаются во многом «по старинке», административными технологиями, а они рано или поздно дают сбой. С возвращением голосующих «против всех» выборным машинам в регионах придется иметь дело еще и с этой группой нелояльных избирателей.
Избиратели «против всех» перед отменой графы составляли заметную долю всех голосующих: по партийным спискам — 6% на думских выборах, 14% на выборы в законодательные собрания регионов, на губернаторских выборах – каждый десятый. Вместе вся эта масса избирателей, протестных или растерянных, создаст дополнительную нагрузку на выборные машины, справятся ли они с ней – неизвестно. Неизбежную рекламу новому-старому способу протестного голосования сделают, по странной иронии, телевизор и избиркомы – те самые, которые, по идее, должны, наоборот, помогать правящей партии.
Разница между результатами выборов и распределением мандатов, на которой инициаторы проекта рассчитывают сыграть (набрали под сорок процентов – получили две трети мест), тоже может сработать на подрыв режима. В ситуации, когда власти и так не очень-то доверяют, такие превращения, даже формально безупречные, все равно будут восприняты как еще одно мелкое жульничество – именно в той области, где раздражение и так велико.
Наконец, соблазн переписать часть голосов из стопки «против всех» в другую, более правильную. На исполнителей, как и раньше, давят плановые нормы (набрать за правящую партию не меньше, чем столько-то процентов) и горизонтальная конкуренция (если у соседей партия власти наберет больше – ты проиграл), а это значит, что кто-то из них должен будет соблазниться. В нынешних условиях, с множеством партий и шеренгами независимых наблюдателей, вероятность огласки и скандала по-прежнему велика. «На выходе» – еще больше шума и еще меньше доверия вот так избираемой власти.
Итого, получаем меру, с которой избиратели увидят выборы нечестными, а правящую партию – теряющей поддержку. При отказе от нее будет, впрочем, то же самое. Тенденция запущена и набирает обороты, а предлагаемая мера слишком слаба, чтобы остановить ее.
Илья Будрайтскис, публицист, исследователь
Легкость, с которой власти санкционировали возвращение графы «против всех», с одной стороны, является еще одним наглядным свидетельством глубокого кризиса путинской модели «управляемой демократии», а с другой — указывает на двусмысленность такого типа «протестного голосования» в рамках существующей системы. Идея вернуть «против всех», очевидно, пришла в голову кремлевским стратегам под непосредственным впечатлением от итогов «единого дня голосования» 8 сентября прошлого года, когда стратегия последовательного снижения явки на выборах для обеспечения победы кандидатов от «Единой России» не смогла серьезно снизить высокий процент голосования за оппозиционных кандидатов (прежде всего, в Москве и Екатеринбурге). Теперь дополнительным инструментом такого понижения, очевидно, должен стать пункт «против всех».
Пытаясь повысить управляемость все более неуправляемой и неуклюжей политической машины, власти идут по рискованному пути постоянного усложнения правил игры: возвращения прямых губернаторских выборов, либерализации закона о партиях, и теперь — появления кандидата «против всех», — предположительно должны ввести в берега и сделать прозрачным рост реального протеста, существующего вообще по ту сторону нашей убогой и до предела зарегулированной электоральной политики. Однако каждая новая электоральная ситуация, как уже стало видно, будет приносить все больше сюрпризов и требовать со стороны власти ручного и иногда довольно грубого и вызывающего вмешательства.
В то же время, исключенная и репрессированная «против всех» на протяжении долгого времени являлась как бы символом правильного, радикального абсентеизма, которого больше всего боится система. Сама позиция участия в выборах лишь для того, чтобы наглядно выразить недоверие всем кандидатам, представлялась многим радикальным левым не как определенный обстоятельствами тактический лозунг, но как стратегия, автоматически приравнивающая голос «против всех» к сознательному отвержению фальшивой представительной демократии, прикрывающей фактический диктат элиты. Это, на мой взгляд, является принципиальной ошибкой. Возможность выбирать из предложенного набора кандидатов или партий, равно как и выражать свое несогласие с предложенным набором, является определяющим качеством пассивного избирателя, принявшего поход на выборы как единственный доступный и разумный формат политического участия. Только выход на улицы, стремление влиять на ход событий за пределами предписанного выбора определяет тот тип протеста, который может привести к настоящим переменам. И парадокс текущего кризиса нашей «управляемой демократии» состоит как раз в том, что выборы в этой поломавшейся системе оказались практически единственным работающим поводом для того, чтобы вывести людей на улицы.
Алексей Сахнин, журналист, активист
Мы сегодня являемся свидетелями противоречивого процесса. С одной стороны, формируется очевидно более репрессивный, чем прежде, режим. Который не брезгует прямым насилием против политических оппонентов и пытается управлять обществом с помощью пропагандистских кампаний, основанных на ксенофобии и поиске внутренних врагов. С другой стороны, возрождаются имитационные институты десятилетней давности, включая псевдо- многопартийность или восстановление губернаторских выборов. Думаю, что восстановление графы «против всех» — это один из подобных шагов, призванный канализировать протестное голосование. Т.е. вместо прямой фальсификации выборов со вбросом бюллетеней, каруселями и прочими чудесами теперь будет громоотвод в виде графы «против всех». К сожалению, выполнение некоторых требований либеральной оппозиции вовсе не ведет к даже частичной демократизации общества, а вписывается в репрессивный и авторитарный курс действующей администрации. Это больше повод порассуждать о том, почему эти требования носили точно такой же имитационный характер, как и нынешняя политическая эволюция режима. Либеральные лидеры считали, что содержание требований не важно, ведь они призваны лишь служить предлогом для мобилизации недовольных. Теперь мы видим, что такие лозунги власть может легко перехватывать и что оппозиция не может состояться до тех пор, пока она не станет серьезно относиться не только к формам, но и к содержанию своей альтернативы олигархической диктатуре.