Мария Кочкина: «Зависимая экспертиза и обычный пиар»
Протестуешь? Значит, пиаришься. Или действуешь по заказу. В крайнем случае, ты сумасшедший. Мария Кочкина разбирается со всеми этими хорошо знакомыми каждому штампами.
На одном из курсов по политическим наукам мне и моим коллегам рассказывали о том, как писать аналитические записки. Аналитическая записка – это работа исследователя или группы исследователей, раскрывающая суть какой-нибудь проблемы, чаще всего социального или политического характера. В ней эксперты дают практические рекомендации по изменению текущего положения дел. Такой документ делается либо по заказу организаций или лиц, которым приходится принимать решения, либо по инициативе авторов самой записки, желающих повлиять на ситуацию, что делает написание таких работ своего рода интеллектуальным активизмом для флегматиков. Осваивая этот довольно непростой жанр, мы понимали, что в России нам этот навык совершенно не пригодится, потому что в зазеркальных условиях, в которых мы живем, подобные экспертизы являются либо ненужными отписками, либо откровенной профанацией.
Эта история сама по себе ничего оригинального не представляет, но описанная ситуация служит еще одним симптомом, указывающим на болезненную особенность представителей власти в России иметь свое ясное, простое и окончательное мнение обо всем на свете. Медийные чиновники, транслирующие господствующий государственный дискурс, часто оказываются компетентны в таких вопросах, однозначные ответы на которые научное сообщество, независимые эксперты, да и просто порядочные люди дать не готовы. Бесперебойное производство однообразных и предсказуемых интерпретаций позволяет не тратить время и силы на поиски причин и мотивов — кто бы что ни говорил и ни думал, рупоры от власти «понимают», как все устроено «на самом деле». Так, Владимир Путин видит причины того, что россияне меньше читают, в цифровых технологиях, Владимир Жириновский связывает террористические акты с распространением информации в медиа, Елена Мизулина знает все о подростковом суициде, а Виталий Милонов рассказывает о болезнях, заставляющих людей нападать на церкви.
Несмотря на всю завораживающую карикатурность этих заявлений, они позволяют вскрыть некоторые черты производимого властью дискурса, в котором знание не отсылает ни к чему, кроме заслуги автора за его открытие и его свободы действовать по своему усмотрению. Если по случайным поводам политики готовы придумывать разные безумные комментарии, то все, что касается гражданского действия или политической инициативы, зачастую как властью, так и дерзкими подпевалами, живущим по диктуемым ею правилам, трактуется довольно однообразно. Большинство попыток объяснить социальную и политическую активность объединено целью показать, что никакой такой активности, в особенности протестного характера, не может существовать для «нормального» гражданина. Этот простой и ясный вывод всякий раз следует за постоянным набором аргументов, которыми располагает «официальная экспертиза».
С этой точки зрения показательно декабрьское выступление президента, где он отвечал на вопросы, связанные с острыми темами предыдущего года. Для любого, кто когда-либо читал комментарии к популярными постам в какой-нибудь новостной ленте, эта непритязательная риторика наверняка покажется знакомой. Путин говорит о мотивах девушек из Pussy Riot: «Мне жалко, что они дошли до такого состояния, что начали эпатаж, на мой взгляд, унижающий достоинство женщины. Начали только для того, чтобы выделиться и как-то пропиарить себя».
Это суждение об известных событиях раскрывает интерпретативный ход, часто используемый известными политиками в качестве реакции на более или менее громкую инициативу «снизу». Ключевое слово «пиар» используется в этом контексте не в обычном своем значении. Когда говорят о том, что кто-то хотел «пропиариться» в этом смысле, на самом деле, имеют в виду циничное желание засветиться ради наживы, отхватить кусок власти или денег. Схожим образом Путин комментирует попытку захвата платформы «Приразломная» активистами Greenpeace в сентябре 2013 года, но в данном случае он добавляет альтернативное объяснение: «Это просто собственный пиар или попытка шантажа, вымогательства денег. Или чей-то заказ на предмет помешать нашим разработкам углеводородного сырья на шельфе».
Заказ и пиар — две константы в формуле, используемой для разрешения загадки о том, какими мотивами движимы люди, занимающиеся любого рода протестной активностью. И пиар, и «заказная» деятельность по своей природе аморальны. Единственная разница, пожалуй, заключается в том, что заказ получает тот, кто востребован, а остальным остается лишь изгаляться, чтобы привлечь внимание к себе. Никакого искреннего возмущения и бескорыстного несогласия, а также всего спектра запутанных человеческих чувств в действиях подобных личностей нет и быть не может. Официальные «эксперты», как можно понять, «нормальных» причин для такого рода деятельности не видят.
Было бы неправильно, однако, ограничиться этими двумя вариантами. Странно предполагать, что все люди, выходящие в публичное пространство с требованиями и заявлениями, имеют меркантильные интересы. Так, комментируя протесты в Киеве после отказа правительством от курса евроинтеграции, Путин отметил, что волнения вызваны, в целом, недостаточной информированностью людей о том, с чем связаны решения правительства. Есть, конечно, и те, кто «изначально, по определению» относится к России отрицательно, но особого повода для этого нет. Для странных поступков есть еще одно старое и простое объяснение — обыкновенное безумие, как в случае с акцией Павленского на Красной площади.
Таким образом, мы видим следующую картину политической жизни: все действия, что не «проплачены» и не являются «пиаром» — это своего рода аномалии, на которые не стоит обращать внимания. Власть в своей главной ипостаси говорит гражданам о том, что события, которые всколыхнули общественность и привели к публичной дискуссии, яйца выеденного не стоят. Происходящее трактуется как лишенное хоть какой-нибудь значимости — нет необходимости в том, чтобы поднимать вокруг этого такой переполох. «Приличные» люди знают, что все эти выходки — обыкновенный пиар или вражеский заказ. Невероятные события в Украине, взволновавшие сердца людей по всему миру, как ни странно, также вполне укладываются в эту схему. Многие российские политики видят причины ожесточенного революционного противостояния в слиянии двух факторов: взрывоопасном союзе тех, кто «по определению» против России, и поддержки «запада». Стоит, однако, отметить, что когда речь заходит о «заказе», то разговор все-таки приобретает серьезный оборот, только он моментально переводится в поле игроков большой политики, с которыми все же стоит считаться.
Речь не идет о том, кого следует в этих случаях осудить, а кого поддержать. Я искренне уверена, что, когда человек совершает глупые поступки или творит откровенное зло, он скорее всего делает это не просто так — тем более это касается социальных процессов. Признавать эту простую истину — значит признавать достоинство человека и его способность к сознательным действиям. Уличать во всем злой умысел или отказывать в осмысленности — дело извращенной и топорной фантазии. Поглощенные мыслями о собственном кошельке представители элиты не чувствуют, что не все человеческие действия сводятся к дешевому стремлению набить карманы бесплатными ватрушками и героическим пафосом. Можно заметить, как риторика политиков легко обращается против них. Они представляют нам мир, в котором существует лишь безумие и жажда наживы, но разве они считают себя важными акторами в нем? Логика, которую президент использовал для обвинения Навального: «Просто так «караул, держи вора!» — как правило, кричат те, кто сами чего-то сперли, извините», — продуктивно работает и в обратную сторону. Если эмоциональная и ценностная основа гражданского действия представляет нам целый спектр неизвестного, то в отношении мотивов и ориентиров представителей властной элиты всякое вопрошание уже излишне.
В этом беда пропаганды в России — в ее бесконечной циничности и агрессивной абсурдности. Господа депутаты и министры думают, что все, что происходит помимо их патетической мишуры — ничего не означает. Однако единственное здесь, что уже точно ничего не означает, кроме своей собственной «пропиаренности», — это сама власть.
Мария Кочкина — магистрант ЕУСПб, исследователь национализма.