Станет ли новый раунд «chicken game» последним?
Январским наступлением на востоке Украины Путин добился нового витка переговоров в «нормандском формате». Вот только сможет ли он и дальше продолжать свою любимую игру – игру нервов?
Со вчерашнего дня мир замер в ожидании итогов серии переговоров вокруг Донбасса, в которые вовлечены все возможные заинтересованные стороны: Россия, Евросоюз, США и Украина. Отличительной чертой этих переговоров является их принципиальная, вызывающая непубличность — закрытые двери в Киеве, за которыми в четверг пять часов о чем-то между собой говорили Олланд, Меркель и Порошенко; закрытые двери в Москве, за которыми вчера Олланд и Меркель говорили с Путиным; приватный телефонный разговор в «нормандском формате», который состоится завтра; наконец, встреча Меркель и Обамы в Вашингтоне, которая пройдет в понедельник. Тотальная непрозрачность предложений, условий и сценариев каждой из сторон провоцирует как самые пессимистичные прогнозы, так и надежды на дипломатический прорыв. Все наблюдатели, однако, сходятся в одном — черта, приближающая украинский конфликт к большой войне, близка как никогда.
Январское наступление на Донбассе, в которое практически открыто были вовлечены российские войска, стало, вероятно, последней возможной акцией Путина по «принуждению к миру» на своих условиях. «Chicken game» (или, говоря по-русски, «кто первым обосрется») — любимая кровавая игра, опробованная уже несколько раз в прошлом году российским президентом — к настоящему моменту практически исчерпала свой потенциал. Пришло время выкладывать карты на стол: ЕС любой ценой готов не допустить большой войны в Европе, США готовы поставлять оружие и подогревать конфликт, устраняясь от прямого участия, Кремль готов практически на все, чтобы одержать формальную победу без формального объявления войны соседней стране. Именно такова расстановка сил накануне нынешнего переговорного марафона.
Есть некоторые основания полагать, что тактический выход сейчас будет найден. Вариант, предполагающий введение миротворческого контингента под эгидой ООН или ОБСЕ по новой (январской) линиии противостояния, может устроить Путина, так rкак гарантирует:
- легализацию присутствия российских войск на востоке Украины (а участие России в «миротворческой миссии» будет обязательным условием);
- неприсоединение Украины к НАТО и ЕС в обозримый период (это открыто подтвердил и генсек НАТО на вчерашней конференции в Мюнхене);
- недопустимость любых поставок оружия в Украину;
- решающее участие России в дальнейших переговорах о статусе Донбасса.
Представители т.н. «ДНР», не участвующие ни в каких переговорах между серьезными людьми, но совсем не комплексующие по этому поводу, также уже подтвердили готовность согласиться с «миротворческим» сценарием. ЕС в этом случае подтвердит свою символическую роль в сохранении мира и безопасности в Европе и станет одним из главных участников закрытого клуба «решальщиков» дальнейшей судьбы украинского государства. США, как ни странно, тоже могут согласиться на этот вариант, переложив ответственность за Украину на ЕС, и получив взамен, например, поддержку Европы (а может быть, даже и России, учитывая начавшееся сближение позиций по сирийскому кризису) в приоритетном направлении — борьбе против ИГИЛ.
Однако чем бы ни закончились эти переговоры, тактическим успехом или тактическим провалом (с дальнейшими серьезными последствиями — и военными на Донбассе, и экономическими в России из-за новой волны санкций) — стратегически они означают полный тупик. Тупик путинской политики внутри страны, тупик путинского курса на постсоветском пространстве. Тупик для Украины, как для государства, суверенность и независимость которого окончательно превратятся в разменную монету на переговорах «мировых игроков». И конечно, это страшный тупик для жителей Донбасса, самой светлой перспективой для которых через 20 лет станет жизнь сегодняшней Боснии — разделенной нищей страны, созданной и управляемой «миротворцами».
Илья Будрайтскис — историк, публицист.